- А вы не пробовали взять какие-нибудь более адекватные имена? – уточнила я.
- Хм, - задумался центр, - а мы об этом и не думали как-то.
- Вы можете выбрать себе имена, например, на первую букву своего прошлого имени, либо на «п» (правый), «ц» (центральный), «л» (левый). То есть в зависимости от расположения головы…
- Последнее! – хором ответил трехголовый чудик.
Я задумалась, перебирая в голове все имена, начинающиеся на «п», «ц» и «л». Думала долго и мучительно. Ну как долго, минут семь я на это потратила, особенно с центром пришлось повозиться. Наконец, мысленный пасьянс сошелся, и я озвучила результат:
- Платон, Цезарь и Леопольд! – торжественно провозгласила я, наблюдая за реакцией Горыныча.
Мы опять зависли в воздухе, и опять три головы синхронно повернулись ко мне, но теперь уже на их мордах светилась дикая радость. Понравилось, это хорошо.
- Заинька наша, душенька, - широко улыбаясь, произнес Леопольд, - спасибо тебе большое, ненаглядная.
Все три головы послали мне воздушный поцелуй и отвернулись, чтобы продолжить полет. Боже, как приятно делать добро людям… и не только людям. Вот только еще бы не мешало объяснить сие одному заносчивому злобному готу, и все было бы в шоколаде.
Как долго мы, однако, летим до вершины Кудыкиной горы. Со всеми разговорами мы прилично задержались в полете. Интересно, а мои, маленькие и не очень, друзья уже добрались до места? Вот, спрашивается, зачем они со мной потащились в такую даль? Мы-то с Горынычем по воздуху летим, а они там, небось, по лесам, по кочкам да в горку взбираются. Волнуются, наверное… Как же я быстро к хорошему привыкаю, к новым друзьям.
Мы летели, и сильный, довольно холодный ветер дул мне в лицо. Я посильнее закуталась в шаль, застегнула молнию ветровки до самого подбородка и наслаждалась прекрасным ощущением полета. А еще меня дико восхищала полная луна, которая освещала верхушки деревьев. На небе красиво рассыпались мириады звезд, соединенные в различные созвездия. Интересно, в Отражающем мире знают про существование такой науки, как Астрономия? Надо будет как-нибудь поинтересоваться на досуге.
Мы набирали высоту, и вскоре показалась самая макушка Кудыкиной горы, вместе с венчавшим ее магическим костром. Ощущение такое, что на вершине горы разгорелся нешуточный пожар, который не распространялся, не сжигал окружающий его лес дотла, а жил собственной жизнью там наверху.
- Почти прибыли, - пробормотал себе под нос Платон, но я все равно услышала его. И уже громче добавил, - снижаемся!