Того же петуха уже через месяца два-три после злосчастного события нашли мертвым — сунул голову в ведро с парашей и захлебнулся. Такова была версия следствия, иных виновников не искали, знали, что бесполезно. Однако это ли или другие происшествия, коих было много еще, повлияли, но Иван Рука приблизил к себе Влада Смурова по кличке Варяг.
С одной стороны, его авторитет среди местных зэков сразу вырос, но точно так же и администрация записала восемнадцатилетнего Владислава Смурова в злостные нарушители режима. Когда же возникла на горизонте исправительных учреждений особая экспериментальная колония, набиравшая себе на перековку таких вот «отрицал» со всего Союза, Варяга отослали туда одним из первых.
Звонок Чижевского застал Сержанта в ресторане «Пицца-палаццо» на Ленинградском проспекте, где он встретился со своим старинным приятелем еще по лагерю подготовки командос в Южной Африке, оказавшимся в Москве проездом из спецкомандировки в Италию. Мало что поняв из взволнованного и сбивчивого рассказа Николая Валерьяновича, Степан извинился перед приятелем, оставил ему две сотни баксов расплатиться за ужин и укатил в своей быстроходной «хонде».
Минут через пятнадцать Сержант уже притормозил у мебельного салона «Гранд» в районе подмосковных Химок и, матерясь про себя, оглядел страшную сцену недавнего побоища: обгоревший остов джипа «форд-экспедишн» и сильно покореженный, перевернутый на бок «лексус», чьи бронированные стекла были все испещрены плевочками пуль. К счастью, бронированные стекла выдержали, не лопнули… Длинная пробка в сторону Москвы протянулась километра на два. У обгоревших джипов толпились десятка два милиционеров и полсотни зевак — водителей, вылезших поглядеть, что стряслось. Вдоль обочины стояли три фургона «скорой помощи» с распахнутыми задними дверцами. Степан не стал останавливаться и рванул вперед — благо, Чижевский сообщил ему приметы и номер «БМВ», в котором уехали киллеры.
Он знал, что синяя «бээмвэшка» рванула прочь от Москвы, и прикинул, что с Ленинградки они могли свернуть на первый подвернувшийся проселок — но не на шоссе, ведущее к «Шереметьево»… Значит, искать их следовало где-то тут, поблизости.
Примерно через пару-тройку километров, после поворота на «Шереметьево-1», Сержант приметил уходящую вправо к дальнему лесу грунтовую дорогу. Чем черт не шутит — надо поглядеть, подумал он и свернул направо.
Ему повезло. Въехав в лесок, он сразу заметил на влажной после ночного дождя земле свежие следы от протекторов легковой машины. Возможно, это были колеи от синей «БМВ», но возможно, и нет. Степан углубился в лесок, внимательно осматриваясь по сторонам. Вдруг он увидел на грунте явственные следы разворота: машина остановилась вот здесь, потом развернулась и… Ну точно — развернулась и поехала в обратную сторону, к Ленинградке. Сержант остановил «хонду» и, не заглушая мотора, вышел. На земле он увидел две пары следов от мужских ботинок. Свежих следов. Следы вели в густые заросли малинника. Он бросился по следам в кустарник и, остановившись на краю неглубокого овражка, увидел на дне тело мужчины в белой куртке-безрукавке и в джинсах. Мужчина лежал ничком. Рядом с ним валялся пистолет.