— Только до метро, я дальше знаю, как добираться, — поспешно сказал чеченец.
— А ты где остановился?
— В маленькой гостинице на том берегу. Брикстон район называется.
Мы попрощались, и Мохов с Зауром ушли. Мы отлепили свои фальшивые бороды и усы, и Лешка пошел сделать нам еще кофе.
— И как тебе? — спросил он.
— История похожа на правду, по крайней мере в своей основе, — осторожно сформулировал я. — А дальше в нее можно вплести что угодно.
— Давай взглянем на нее с другой стороны. Эти исламисты не идиоты. Они понимают, что мы пытаемся внедрить к ним наших людей, и стараются заслать к нам своих. Что их интересует в первую очередь? Наша агентура. А этот Заур как раз и рассчитывает, что мы его с кем-нибудь состыкнем.
— И это безотносительно того, что такой агентуры у нас, как я понимаю, пока нет. То есть сегодня утром мне показалось, что есть, а теперь уже и не знаю.
— Но если представить, что твой Мустафа по-прежнему с нами? Ты бы привел к нему Заура?
— Нет, — не задумываясь, ответил я. — Мустафа годится на большее.
— Вот то-то и оно, — заключил Лешка.
8
Мохов отсутствовал минут двадцать. Лешка успел пожалеть, что у него нет с собой выпить, что он за рулем и что вообще мы не на отдыхе (хотя за всю жизнь мы с ним ни разу вместе не отдыхали). Я успел пожалеть (про себя, не высказывая этого), что мы с ним видимся так редко и только по работе, что не дружим семьями, что я его Таню видел лишь однажды мельком, а Джессику Кудинов, скорее всего, не увидит никогда. И тут вернулся Мохов.
— Уже без грима? Что ж так скучно? — сострил он с порога.
— Публика разошлась, — откликнулся я.
Мохов сообразил купить по дороге маленькую обойму пива, правда светлого, орешков и чипсов. Мы с Лешкой заулыбались — советская школа, довольствуемся малым. Пить по-американски, из горлышка, я ненавижу, из посуды были только одноразовые пластмассовые стаканчики для кофе. Ну, хоть так: на войне, как на войне.
— Так где ты это сокровище откопал? — спросил Лешка Мохова.
— Он позвонил на один из наших левых телефонов, оставил свой номер. Мы проверили, что могли, и перезвонили ему. И как раз шифротелеграмма по его поводу пришла из Центра. — Мы с Лешкой опять переглянулись по поводу «Центра». Ох уж эти служаки! — Заур в нашей структуре не разбирается, но дело он имел, разумеется, с ФСБ. Уж не знаю, как он мог во время войны какие-то сведения из Грозного передавать, но коллеги его рекомендуют.
— Тем не менее мы должны опираться на собственное суждение, — возразил Кудинов. А то по тону Мохова было ясно, что он чужие рекомендации воспринимает как руководство к действию.