— Ну что, добрый молодец! ДЕЛА ПЫТАЕШЬ АЛЬ ОТ ДЕЛА ЛЫТАЕШЬ? А?!
Тоже всегда срабатывает!
Уже довольный лис отвалился от кормушки, а я все недоверчиво разглядывала пустую сковородку. Я ведь пошутила, когда столько пожарила… а он все съел! Два килограмма! Не жалко конечно, но куда это все влезло?! Парень стройный, я бы даже — немного отощавший…
Переведя на него ошалевший взгляд, сказала:
— Все! Теперь ты мой кумир!
Лис уже с опасением во взгляде уставился на меня, после таких признаний здраво не ожидая ничего хорошего. Я, пожав плечами, с легкой обидой в голосе пояснила:
— Делись, как ты так! Я тоже хочу, есть как слон и не поправляться!
— Я ем как лис, слонов не встречал… — мило сообщил он и тут же прибавил. — Ну… пока хватит, хотя от чая с бутербродами я бы не отказался!
— Пока? — без выражения в голосе повторила я. Лис кивнул.
Шутки шутками, но я то понимала, что он тут из — за меня. Если и дальше буду его подкалывать насчет аппетита, еще смущаться начнет или решит, что мне жалко угостить несчастного лисенка лишними килограммами жареной картошки: «Кушайте, кушайте третий кусочек, я не считаю!»
— Ладно, давай так, я тебе бутерброды, а ты мне рассказ, как ты живешь в лесу?
— В лесу?! — Он чуть не подскочил от возмущения. — Я же уже говорил, я не живу в лесу!. Я живу…
Лис внезапно запнулся, сел на табуретку, и молчок… Точно Штирлиц в родню затесался!
— Где ты живешь? — не выдержала я нараставшего напряжения, округлив глаза и помогая ему ответить.
— Не помню… — скучным голосом сообщил он и рукой потянулся к чаю.
Переборов желание отобрать и отодвинуть от него чашку, чтобы не отвлекался, я насупилась. Разыгрывает или правда амнезия? Ну, если это амнезия… то зовите меня донна Роза!
В это момент лис одним глотком допил чай, пробормотал что — то невнятное, видимо означающее признательность, и поднялся из-за стола.
— Стоять! Мы так не договаривались! — возмутилась я. — Где обещанный разговор?!
— А я вроде все сказал… Ничего не помню! — он покачал головой, вальяжно развалился на табуретке и по-хозяйски положил руку вдоль подоконника.
Так, кажется, он по этому поводу уже не сокрушается!
— Вообще ничего?! — не сводя с него глаз, настаивала я.
— Ну… помню… — нехотя сообщил рыжий.
— Что помнишь? — вскинулась я, предвкушая рассказ.
— Что ничего не помню! — усмехнулся лис.
Я постояла, отбивая ногой ритм, весьма подходящий для похоронного марша, и обстоятельно сообщила:
— Ясно… значит, у меня все идет по плану. Сегодня я собиралась сделать уборку, приготовить обед и восстановить инквизицию! — я гневно посмотрела на лиса и пригрозила: