— Ри…
— Я здесь, муж мой, — прошептала я, невесомо целуя его губы. — Твоя власть надо мной действительно велика, а после совершеннолетия она могла бы стать абсолютной. Ты почти покорил меня, мой Князь… но еще не выиграл. Потому что я не хочу, чтобы по воле твоей от меня осталась лишь половина. Не хочу потерять тот Свет, что по-прежнему во мне живет. Не хочу зависеть от тебя так сильно, как ты того желаешь. Поэтому не зови меня больше… не надо… я все равно никогда не проснусь.
Сделав над собой усилие, я отпустила его шею и снова взлетела. Покружила под потолком, с грустью глядя на выпрямившегося демона, на лицо которого снова легла бесстрастная маска. Хотела было уйти, чтобы не травить душу, но тут в дверь кто-то деликатно поскребся.
— Простите, мой лорд, — осторожно спросил заглянувший в приоткрывшуюся щелку бес. — К вам посол из Герцогства Суккубского. Прикажете впустить или пусть ожидает до завтра?
Недоверчиво прищурившись, я метнулась к двери и застыла над самыми створками. Как интересно… маменька решила наладить отношения с соседом? Прослышала, что в Первом домене сменился хозяин, и захотела попытать счастья с непримиримым врагом? Неужто нашла, чем заинтересовать сильнейшего демона Преисподней?
— Пусть зайдет, — хмуро бросил Темный Князь, откидываясь на спинку кресла.
Я кинула на него задумчивый взгляд и решила немного задержаться. А невидимый лакей, торжественно распахнув дверь, громко возвестил:
— Прошу, госпожа посол!
— Правильнее будет сказать "послица", — пробормотала я и спустилась чуточку пониже.
В том, что в зале появится суккуба, я ничуть не сомневалась — мужчины в Герцогстве не могли занять ни один ключевой пост. Собственно, кандидатура для столь ответственного поручения была лишь одна: Шейриной маман бы не рискнула, меня под рукой не оказалось… значит, остается только Сельриана.
Надо сказать, с сестрами я никогда не ладила. И не в последнюю очередь из-за имени: по негласной традиции, суккубы нарекали дочерей в соответствии с очередностью рождения: имена старших обычно начинались на шипящие согласные — "Ш", "Х", "Ф", причем чем ближе первая буква находилась к концу алфавита, тем считалось почетнее; а младших детей называли на любые другие согласные. Причем чем выше положение занимал род, тем больше в именах появлялось "благородных" букв. Конечно, не всеми эта традиция соблюдалась, но правящий дом обязан был ее придерживаться. И только в моем случае маменька заупрямилась, поставив меня на одну ступеньку с наследницей, так что напряженные отношения с обоими сестрами были неизбежны.