— Твою ж ядрену вошь… — прохрипел он, обведя воспаленными глазами задрипанную комнатушку. — Что здесь проис… где это я? Какая тварь меня сюда притащила?!
Я скромно шаркнула ножкой, привлекая к себе внимание, и у стражника что-то перемкнуло в мозгах.
— ТЫ!
Само собой, он уже не помнил, где меня встретил, что при этом нес и почему согласился сюда прийти — за стойкую потерю памяти производители зелья ручались собственными бородами. Но вот похмельный синдром и цветущая буйным цветом ненависть сделали господина Лейбса неадекватным.
— У-У-УБЬЮ! — взревел он, стремительно наливаясь дурной кровью. Нагнул голову, ощерился и, не обратив внимания на досадливо поморщившегося целителя, ринулся в мою сторону, словно намеревался забодать.
Увернуться от него труда не составило. Подставить подножку — тоже. После чего надо было только отступить, пропуская тяжело рухнувшее тело, аккуратненько двинуть его в висок носком сапога и бодро скомандовать:
— Пакуй его, Йерж. Надо вывести отсюда этого красавца так, чтобы никто не заподозрил подвоха.
Йерж скептически оглядел распростершегося на полу стражника.
— Может, лучше в окно выбросить? Дескать летел мимо — не справился с ветром — упал.
— Боюсь, за фея он не сойдет, — хмыкнула я. — Лучше возьми у трактирщика бутылку с чем-нибудь покрепче, зальем ему в глотку, а там — пьяный и пьяный. Выгрузишь где-нибудь в сторонке и пусть лежит до утра.
— А если он по дороге очнется? — беспокойно переступил целитель. — Что мне, по голове его тюкнуть? Нападение на городскую стражу — это, знаешь ли, статья.
Я только фыркнула.
— Ничего с ним не будет. Проспится, как миленький, а утром вспомнит только меня. У нас пропуска аннулировали, так что в Городе мы на неделе не столкнемся, а к следующим выходным он уже успокоится.
— Не бережешь ты мои нервы, Хель, — с упреком посмотрел на меня целитель, но покорно вздохнул и отправился за спиртным.
Привести стражника в надлежащий вид много времени не заняло. Всего-то и требовалось взлохматить ему волосы, разорвать рубашку на груди, оставить на щеке и дряблой шее жирные следы от помады, а затем облить камзол дешевым трактирным пойлом (Йерж на дорогое решил не разоряться) и, всунув в руки оружие, привязав его для верности ремешочком к запястью, взвалить на плечо.
— Учти: непредусмотренная договором переноска грузов встанет тебе в двойную цену, — пропыхтел Йерж, с трудом удерживая на себе мешком висящего стражника. — До куда смогу дотащить не знаю, но если уроню по пути — не обессудь.
— Ничего, так даже достовернее получится: брели двое пьяниц по дороге, один другого не удержал, и выбывший из строя боец остался ждать подмоги в подворотне, — подбодрила я багрового от напряжения друга, взъерошивая ему шевелюру так же, как и Лейбсу. После чего оставила на его щеке такой же смачный след от помады. Помяла ворот и выпустила из штанов рубашку, придавая парню неряшливый вид. Подумав, расстегнула поясной ремень. Наконец, сбрызнула Йержу лицо и волосы тем же самым пойлом из бутылки и только после этого с довольным видом отошла. — Вот теперь в самый раз. Вперед, мой герой! Встретимся в универе.