— Твои условия? — коротко бросил Мессир, не поворачивая головы.
Я беззвучно рассмеялась.
— Ты поклянешься Тьмой, что больше не притронешься ко мне без моего разрешения. Не причинишь умышленного вреда ни мне, ни моим друзьям. Пообещаешь не мстить никому из нас за это небольшое приключение. И не доложишь директрисе о том, чем я занимаюсь по ночам. Как видишь, я не требую невозможного. Просто хочу себя обезопасить.
— После этого ты отдашь мне противоядие?
— Нет, — с сожалением признала я. — Противоядия от этого состава не существует. За год экспериментов мы нашли способ только ослабить его воздействие. Придется ждать, когда яд выведется сам.
— Сколько это займет времени? — глухо спросил инкуб.
— До рассвета. Но в твоем случае сроки могут быть и меньше.
Он так же глухо рыкнул.
— Я согласен.
После чего скосил глаза и хмуро добавил:
— Но при одном условии…
* * *
Спустя какое-то время я начала жалеть, что согласилась: оттаивал инкуб долго, утомительно и весьма болезненно. Я знала, что процедура неприятная — подопытные крысы, коих мы наловили в подвалах универа достаточно, еще долго попискивали, когда Улька заканчивала эксперименты. И денька два после этого ходили по клеткам враскоряку, пугливо косясь на сосредоточенно мешающую что-то в пробирке баньши.
С Мессиром же вышла совсем непонятная ситуация: оттаивание оказалось для него настолько трудным, что даже после того, как к суставам вернулась подвижность, самостоятельно передвигаться он не мог. Видимо, подозревая об этом, инкуб заранее стребовал с меня обещание привести его в порядок. И теперь, вместо того, чтобы своевременно вернуться в общагу, я натужно пыхтела, волоча этого кабана до постели, а потом с неимоверным трудом укладывала на живот, стараясь, чтобы этот полутруп не задохнулся в пропахших чужим потом подушках.
В конце концов я сбросила на пол бесполезные комки перьев, обернутые во влажные наволочки, пнула их сапогом, загоняя в угол, и только тогда облегченно вздохнула.
— Все. Лежи тихо. Я тебе массаж сделаю.
— Одежду сама снимать будешь, — пробурчал в матрац распластавшийся на постели мужчина.
— Думаешь, не справлюсь?
— Мою одежду не всякий нож берет, — чему-то усмехнулся инкуб, а я пренебрежительно фыркнула. И, наклонившись над ним, одним ударом когтей располосовала остатки рубахи вместе со штанами.
— Да ну?
— Ты что творишь?! — возмущенно дернулся Мессир, когда я рывком содрала с него остатки одежды. На что-то большее он, к счастью, был не способен.
— Облегчаю себе работу. Или ты думал, я тебя буду эротично раздевать? — снова склонившись над зарычавшим мужчиной, я насмешливо хмыкнула ему прямо в ухо. — Обойдешься, дорогой. Беречь твою одежду мы не договаривались.