— Ха! Шустрый больно! Результат, — передразнил Шведов и укоризненно покрутил головой, но, напоровшись на мой пронзительный взгляд, поспешил добавить:
— Да все в ажуре, братан. Все тип-топ… Я сооружу тебе тур в Чечню со всеми удобствами и под хорошей «крышей». Короче — повезло. Хотя, если хорошенько разобраться, везение — суть совокупных усилий индивида и в конечном итоге критерий его рационального труда на пути к намеченной цели.
— Какой тур? — удивился я. — Туда что, туристы ездят? Вот так ничего себе!
— Не торопись, май дарлинг, — полковник подмигнул мне и ловко водрузил сковородку на подставку. — Давай поедим, а в процессе я быстренько опишу тебе суть.
Глянув на сковородку, я вдруг ощутил зверский аппетит — до того заманчиво выглядели сочные ломти розовой ветчины, обильно залитые яйцом и присыпанные зеленым луком.
— Можно, — согласился я и, вооружившись вилкой, приступил к трапезе, слушая между делом рассказ полковника.
— Там козел один есть, — сообщил Шведов, набив рот яичницей, — англичанин. Независимый журналист с громким именем и все такое.
— Что, совсем плохой? — поинтересовался я в перерыве между движением челюстей. — Почему козел?
— Ну не то чтобы совсем, — поправился полковник. — И, может, вовсе не козел. Но фрукт. Короче, хочет книгу писать о справедливой войне чеченского народа против российских оккупантов и зверствах федеральных войск.
— Вот как! — удивился я. — А вы его в расход не вывели?
— Нельзя, — полковник негодующе взмахнул вилкой. — Плюрализм, бля. Демократия.
— Очень жаль, — констатировал я и насадил на вилку очередной кусок ветчины.
— Согласен, — кивнул Шведов и продолжил:
— Однако не в этом суть. Ты, насколько я помню, сносно владеешь чеченским?
— Ну, сносно — это сильно, — поправил я. — Понимаю разговорную речь, могу обиходные фразы произносить.
— Ага, — Шведов подмигнул мне. — А еще ты обучался в спецшколе с английским уклоном. Так что, насколько мне известно, довольно хорошо владеешь английским. Ну, прямо шпион!
— Откуда вы знаете про спецшколу? — удивился я. — Вы что, затребовали мое личное дело?
— Это неважно, — Шведов небрежно махнул рукой. — Так что там с английским?
— Разговорным владею сносно, — признался я, — читаю средненько, пишу вообще только со словарем — в грамматике дуб дубом.
— Ну и ладушки, — успокоил полковник. — Писать тебе вряд ли придется. Короче — мы пасем этого козла. Мало ли что? Вдруг он не тот, за кого себя выдает. Сейчас такое время — и под более солидной личиной проникают шпионы. Всех не проверишь. Он себе давно уже все оформил и выбил документы, необходимые для беспрепятственного передвижения в зоне боевых действий, готовился двигать уже неделю назад. Но наши выставили условие, так как одному туда соваться весьма рискованно, нужен человек, хорошо знающий местные обычаи, географию, короче — гид. Кроме того, он сам по-русски может общаться только с разговорником, хотя и коллекционирует нашу ненормативную лексику. Этот козел предпринимал какие-то телодвижения в плане самостоятельного поиска гида, однако наши быстро отмазали всех желающих заработать. Отправить с ним никого не можем — каждый человек на счету. Если с каждым журналистом отправлять по сотруднику, некому работать будет. Сейчас он сидит в «России», злой как черт и хочет куда-то там жаловаться. В принципе, ему ненавязчиво объяснили, что это бесполезно. Ну вот, собственно, и все. Сейчас приведешь себя в порядок, и поедем к нему.