Савлентий протянул кошке щенка, она посмотрела на него недоверчиво, потом огромным носом обнюхала волчонка, подошла ко мне, понюхала сумку. Потом раскрыла пасть, и прикусив осторожно за шкирку щенка из рук деда, утащила за конюшню.
- Ну, всё доставай второго, сейчас вернётся - заберёт, а я пойду остальных расположу да на стол накрою, сами поди тоже голодные?
- Есть немного, а не съест?
- Вот у неё и спросишь?
Я подождал ударов сто сердца. Из-за угла показалась кошка. Видимо она, прекрасно слышала наш разговор, поскольку подошла ко мне в плотную, обнюхала второго волчонка, потом посмотрела мне в глаза и у меня отчётливо в голове возникла картинка - здоровая кошка поедает щенка. Я рефлекторно прижал щенка к себе, возникла ещё одна картинка - та же кошка поедает меня и щенка. До меня дошло, что она издевается. Она взяла у меня из рук второго щенка, довольно звучно муркнула, и утащила за конюшню.
- Ух, ты! - на крыльце стояла Софья и вытаращено смотрела на уходящую кошку.
- Я не понял? - из дверцы чердака выглядывал Малик, - Она только хасана съест, или тебя тоже.
- Ты тоже видел?
- Да.
- Она издевается!
- Ты уверен?
В голове промелькнула картинка довольных щенков.
- Теперь, точно уверен. Пошли лошадей распрягать, нам их ещё мыть.
Лошадей распрягли вчетвером, всей чердачной компанией. Затем собрались их мыть, черпая воду ведром из колодца, но на крыльцо вышел Савлентий.
- Ага, вы мне ещё лужи тут поразводите. Айда, обедать. Потом вон в ту сторону поедете, там, в версте отмель на реке есть. Когда обратно пригоните, в конюшню не загоняйте, пустите за оградой. Уйти далеко они не смогут, зверья тоже нет, пусть пасутся. Надо будет - Касса пригонит.
Мы скидали вещи с вьючных лошадей в кучу. Умылись, поливая друг другу, из ведра (что, зря доставали?) и пошли на кухню, но тут же были отправлены обратно.
- Вы бы ещё луки притащили, никто вас здесь не тронет, идите железки снимайте.
За время проведённое в лесу, мы привыкли даже по нужде, ходить с мечом, кинжалом и желательно арбалетом. Через пять мер сидели за обедом. Отец достал настойку:
- Разбавленная конечно, но уж какую подарили светлые братья, тому и рады.
- Уважили старика, наливай.
После чарки, как называл гномьи "рашки" Савлентий, молча пообедали. Стол не ломился, но хватало солений, вяленой рыбы и варёных овощей. А главное, свежий, ароматный, с румяной корочкой хлеб.
- Ну, рассказывайте, надолго ко мне?
- Да особо не торопимся, - начал отец. - Если не в тягость тебе - то десятину погостим.