– Угм, – сказала девушка, жуя жвачку. – Присаживайтесь. Толик еще минут десять будет занят, потом вас примет. Кофе будете?
Миша не отказался. Девушка сварила кофе, бросила два кусочка сахара, размешала, подала. У девушки была впечатляющих размеров грудь. Стараясь не разглядывать выпирающие из-под рубашки формы, Миша подумал о том, что на сосках у нее, должно быть, тоже пирсинг. Колечки, например.
Если бы у Нади были колечки в сосках, Миша вырвал бы их. А еще лучше – отрезал бы ножом. Может, его теперь возбуждает насилие?
Зуд под кожей между пальцев усилился. Задумчиво попивая кофе, Миша принялся расчесывать болезненное пятнышко. Сам не заметил, как разодрал кожу до крови.
Появился Толик и пригласил Мишу войти. Это отвлекло от мыслей о жене.
Толик оказался могучим широкоплечим мужичком с бородой. Обе руки, как и положено, от кистей до плеча в татуировках. Какие-то драконы, сердца, бензопилы, черепа.
В каморке было тесно, пахло красками и чем-то паленым. Три стены оказались заклеены листами с рисунками. Четвертую стену загораживал встроенный шкаф с зеркалом. В зеркале Миша увидел себя: бледного, задумчивого, с каплями пота на висках.
Мишу усадили на табуретку перед стеклянным столиком. Подложили под руку мягкую подушку, попросили закатать рукав до локтя. Миша покорно выполнял указания, но не мог отвести взгляда от собственного отражения в зеркале. Казалось, что все его тело постепенно покрывается татуировками. Он макушки до пяток. Каждый сантиметр кожи. Вернее, татуировка была одна: гигантский узор из разноцветных переплетающихся линий. Тот самый узор, который его завораживал. Мише даже показалось, что если всмотреться внимательнее, то можно уловить рисунок.
– Глянь, – сказал Толик, отвлекая, – тебе ниже или выше? Как удобнее?
Миша отвел взгляд от зеркала. Его рука с закатанным чуть выше локтя рукавом раскраснелась и покрылась мелкими каплями пота. На ней еще не было ни одной линии, но казалось, что они проступают сквозь кожу. Набухают, вызревают и вот-вот вылезут наружу.
Внезапно в голову пришла шальная мысль.
– Слушайте, я передумал. Мне вот здесь, можно? Что-нибудь небольшое и яркое, – попросил Миша и ткнул пальцем в зудящее пятно между большим и указательным пальцем. – Например, несколько линий вместе. Синие, желтые… вам виднее.
– У тебя там фигня какая-то вроде раздражения.
– Чем больнее, тем лучше.
– Уверен?
Миша подумал о том, что с удовольствием бы разбил зеркало, взял бы несколько осколков, вернулся домой и исполосовал бы Надино обнаженное тело. Начал бы с лица, потом перешел бы на шею, а затем…