– Старь… – прохрипел охранник, – какая-то ирландская сучка пришла и забрала его. У нее аура… красная.
Значит, женщина – Шифон собственной персоной, правая рука Старьевщика. Так и подмывает выйти и побеседовать с этой дамой, но Страж слишком слаб, нельзя бросать его одного.
– Ну и где эта сучка? – Шаги. – Как выглядит?
– Брюнетка, на лице красный платок. Она смылась.
– Смылась? – бесстрастно повторила Старь. – Тогда ты уволен.
По катакомбам эхом прокатился выстрел. Один из лабиринтов померк.
– Ирландка с красной аурой… Вдобавок у этого придурка до сих пор кровь хлещет из носа. Узнаю Бледную Странницу. Попалась, голубушка, – заключила Старь.
Вот дерьмо!
– Кое-кому теперь не поздоровится, – обеспокоенно заметил ее спутник. – Товара-то нет.
– Брось, не мы его охраняли. И потом, сомневаюсь, чтобы эта тварь ухромала далеко. Перехватим.
– Ага, если найдем. Надо включать зрение.
Страж потянул меня за руку. Мы снова двинулись в путь, стараясь держаться поближе к стенам. Периодически я светила фонариком в поисках пометок. Мои ноги ступали легко, чего не скажешь о Страже. Каждый его шаг гулко отдавался под сводами. Его хромота работала на преследователей, зато их многочисленные побрякушки работали на нас: едва заслышав бряцанье металла, мы резко меняли направление.
Очередной туннель вывел нас в центральный подвал. Я потушила фонарь и взяла Стража за руку. Наши пальцы переплелись. Проходя мимо прожектора, я выдернула шнур, и подземелье погрузилось во мрак. Страж уверенно шагал вперед, его глаза светящимися точками горели в темноте. Свернув за угол, мы едва успели спрятаться за бархатной шторой, как в подвал нагрянула пресловутая парочка.
– Глянь! Кто-то вырубил свет.
– Тсс. Даже странницы дышат, – шепнула Старь.
Я чуть высунулась из укрытия. Парочка методично обследовала помещение, заглядывала под столы и светила факелами по углам.
– Где мог спрятаться такой великан? – Шифон едва не обнаружила нас – но в последний момент чутье подвело. – Правильно, в самом большом зале.
Страж не шелохнулся. Рядом с ним я чувствовала себя по-человечески уязвимой. Старь права: даже странницы дышат.
– Сдавайся, рефаит! – Мужчина двинулся к шторе. – Тебе некуда бежать. Все ходы перекрыты. Если не выйдешь, твоя подружка будет умирать долго и мучительно. Труп сможешь забрать себе в камеру.
По спине у меня струился пот. Палец лег на спусковой крючок. В одном убийстве меня уже подозревают, усугублять ситуацию не хочется, но выбора, похоже, нет. Внезапно Страж коснулся моего предплечья и кивнул на музыкальный автомат, стоявший тут же, за занавеской, и поначалу мною не замеченный.