— Мики, я больше так не могу. Просто я не создан для этого. Надо обладать стальным позвоночником и резиновыми мышцами, а еще совсем не иметь нервов. Не говоря уже о сердце. Я плакал, когда ты отвезла эту девочку в отделение неотложной помощи. Я пришел сюда, сел и ревел, как ребенок.
Когда он начал шмыгать носом и поднес руку к щеке, Мики подсела на диван рядом с ним и положила руку на его широкую спину.
— Тоби, когда ты последний раз спал?
— Какой сегодня день?
Мики тихо рассмеялась:
— Понятно. Ты не спал с марта, питаешься всухомятку и сегодня чуть не потерял девочку пытаясь спасти ей жизнь. Думаю, ты заслужил право пожалеть себя.
Но он решительно покачал головой.
— Мики, дело не только в ребенке. Дело во всем. — Он развел большими руками, словно намекая на больницу, медицинскую науку и весь мир. — Знаешь, как часто я вижусь с женой? Через неделю, если повезет. Но к тому времени я так устаю, что о любви и думать нечего. В выходные я просто отсыпаюсь. Мики, такая жизнь противоестественна! Носиться тридцать часов подряд, урывками дремать на больничных койках, на ходу проглатывать полуфабрикаты. Не говоря о том, что приходится иметь дело с целым этажом больных и думать, как найти верное решение. Даже когда мне удается поспать, я вижу во снах, что бегаю по коридорам, и просыпаюсь с одеревеневшим телом, окончательно измотанный. Нет, Мики, — он покачал своей большой головой, — больше так не может продолжаться.
Мики пристально смотрела на него. Она изучала каждый изгиб его тела, сутулость, свидетельствующую о подавленности, и понимала, что видит свой портрет — совсем недавно она была точно такой же. Инфекция гуляет по больнице. Несколько часов назад я подхватила ее, а теперь она добралась до Тоби. Вскоре еще кто-то заразится ею.
Всего три часа назад Мики сидела в той же позе, думая о том же: «Я так больше не могу». Но она вырвалась из этого состояния в отделении неотложной помощи. Подавленность, уныние и безнадежность рассеялись после того, как она наложила всего один шов. В это мгновение к ней вернулось прежнее осознание цели и преданность работе.
Для этого потребовалось совсем немного — всего лишь небольшое напоминание, толчок древнего здравого смысла, и туман рассеялся. Берни Блэкбридж вошел в отделение неотложной помощи как раз в тот момент, когда Мики заканчивала работу. Он сказал: «Слава богу, вы позаботились об этом. Редко случается, чтобы разошелся один из моих швов, но когда это случается…» Мики все сделала сама. Джей Соренсен уже находился в другой операционной, а найти хоть одного ординатора-хирурга не удалось. Так что Мики решила все сделать сама.