— Как красиво! — Арни подошел к изделию. — Это с Северо-Западного побережья?
— Как ни странно, племена Северо-Западного побережья не создают керамические предметы в подобном стиле. Обычно мы работаем в стиле пуэбло, используя мотивы Северо-Запада. Это, например, Грозовая птица, похищающая солнце.
Арни, который уже пришел в себя после потрясения, тихо засмеялся:
— Боюсь, мое невежество в индейском искусстве и фольклоре приведет вас в ужас.
Она улыбнулась:
— Как гласит легенда, бог неба, завладев солнцем, заточил его в коробке, позволяя светить лишь тогда, когда ему того хотелось. Поэтому Грозовая птица вызволила солнце из коробки и подарила его всему человечеству. Видите, у птицы есть рога и короткий изогнутый клюв.
Арни уставился на горшок. Тот был прекрасен. На поверхности горшка из красновато-коричневой глины был вырезан замысловатый мотив, отражавший только что упомянутую легенду. Черно-бирюзовая краска на рыжеватой глине завораживала взор. Это был огромный горшок. В нем поместилось бы одно из бензойных деревьев Рут.
Арни раздумывал, уместно ли справиться о цене, но она, похоже, угадав его мысли, очень осторожно подняла горшок и вложила его ему в руки. — Вы заметьте, что художник расписался на дне горшка.
Арни наклонил горшок и увидел вырезанную на глине подпись: «Анджелина, 1984». А рядом с ней ценник — 500 долларов.
— Ах… — Он вернул ей горшок. — Да, эта вещь как раз то, что я ищу…
— Этот горшок сделан вручную на гончарном круге, — сказала она, возвращая его на пьедестал. — Мало кто из художников сегодня использует этот традиционный метод и обжигает изделия в домашней печи. А вот там у нас имеются работы Джозефа Лоунвульфа, если вам будет интересно…
— Нет-нет. Эта работа — само совершенство. Мне просто надо немного подумать.
Боже, что я говорю? Мне эта вещь никак не по карману, а она, несомненно, получает комиссионные за все, что продает. Я ведь обнадеживаю ее на крупную продажу, а сам даже не собираюсь…
— Возможно, эта вещь для вас великовата. У нас есть другие произведения того же художника, поменьше размером, правда, на них рисунок не столь замысловат.
Пока она удалялась от него, Арни придумывал тысячу способов, как спокойно, словно невзначай, пригласить ее вместе отобедать. «Да нет же, какой ты дурак, надо пригласить ее на кофе, конечно, просто на чашку кофе! Понимаешь, всего лишь посидеть у воды, послушать, как кричат чайки, и поговорить…»
В дальнем конце магазина зазвонил телефон, испугавший их обоих.
— Извините меня, пожалуйста.
Арни смотрел, как она уходит, почувствовал, что к горлу подступает комок, и точно знал, что сейчас сделает. И он это сделал. Пока она не смотрела на него, Арни вышел из галереи.