Однако Мики не догадывалась, что придется иметь дело с такой неодолимой силой, как подруги по квартире. Они оказывали на нее давление, подгоняли, умасливали, угрожали, не оставляли в покое.
— Я слишком часто разочаровывалась, — плача, сопротивлялась Мики, а Рут и Сондра почти в один голос отвечали:
— Разочарование еще никого не убило.
Постепенно подруги подточили волю Мики к сопротивлению, их оптимизм и энтузиазм сломили сопротивление.
— Это не твое лицо! Ты ведь не знаешь, как оно выглядит!
Именно Сондра сделала смелый, решающий шаг: пока Мики спала, она выбросила все ее бутылочки, спустила в канализацию кремы и притирания…
Рут и Сондра ждали на улице, когда выйдет Мики после своего первого сеанса.
— Все уже испытано, — говорил врач, пока Мики оцепенело сидела в похожем на зубоврачебное кресле. — Врачи уже не один год испытывают самые разные средства для лечения гемангиом, но результаты пока неутешительны. Этот шрам у вашего уха появился в результате попытки пересадить кожу. Не волнуйтесь, Мики, я сумею убрать его.
Ему ни к чему было рассказывать о методах, какие применялись — прижигание, замораживание, разрезание, — ибо Мики испытала их все. Эти методы большей частью оказались не только безуспешными, но и невероятно болезненными.
— Вам повезло, Мики, в том смысле, что эта гемангиома не капиллярная. Если бы она была из разновидности кавернозных, пришлось бы просить, чтобы сосудистый хирург перекрыл главные притоки кровоснабжения.
Когда доктор Новак кончиками пальцев коснулся ее волос, она вздрогнула. Первый раз, когда он это сделал — убрал волосы, чтобы посмотреть, Мики подумала, что умрет от стыда. Она чувствовала прикосновение воздуха к этой части лица, изучающий взгляд Криса Новака, кончики его пальцев, словно исследующих самую интимную, уязвимую часть ее тела. Она никогда не привыкнет к этому. Никогда.
— Я начну поближе к уху, Мики. Тогда если что пойдет не так, ничего не будет видно. — Пока он работал, его голос звучал ласково и успокаивал. Волосы закололи назад, затем накрыли полотенцем. Мики сделала так, как ей велел врач: перед процедурой вымыла лицо физогексом. Голова ее была откинута назад. Доктор Новак положил Мики еще одно полотенце под подбородок, затем снова вымыл физогексом правую сторону лица. Она услышала, как он что-то кладет, затем что-то берет.
— Хорошо, Мики, — сказал он. — Теперь я сделаю несколько булавочных уколов. Это ксилокаин.
Острая внезапная боль — Мики показалось, будто правая щека отрывается и плывет вверх, прямо в руки доктора Новака, чтобы тот смог работать над ней без помех.