– У Червя других дел полно.
Теперь и ты меня так называешь, мама?
Но она на этом не остановилась.
– Мы не можем оставить у нас лошадь.
Дарреллу хватило ума не спорить. Он выругался про себя, и я помогла ему добраться до кровати.
Вечером я улизнула из дома в город и нашла Марию в доме, где раньше, до войны, жил холостяк Маршалл Добни. Теперь его прах покоился на кладбище у церкви.
Я заставила себя постучать. Мне хотелось развернуться и бежать со всех ног домой. Как можно нанести кому-то визит и при этом ничего не говорить?
– Джудит! – воскликнула она и обняла меня, – ты все-таки пришла. Как я рада!
Маршалл Добни содержал свой дом в чистоте, а Мария уже успела украсить его вазами, бельем и стеклом из своего лучшего в городе приданого.
– Заходи, садись. Угощайся хлебом с маслом.
– У тебя все в порядке? Твой брат выздоравливает? Леон пошел навестить отца, мы в доме одни. Мне на свадьбу подарили чай. Хочешь чашечку? Хочешь намазать варенье на хлеб?
Она умудрялась задавать мне вопросы, на которые не требовалось давать пространные ответы, а лишь «да» и «нет». Это пришло мне в голову, когда она полезла в буфет за вареньем. Значит, она продумала их заранее. Она не хотела меня травмировать. Мы с мамой тоже общаемся, но она все время старается меня унизить.
Мария снова села за стол, поставила на него локти и улыбнулась мне.
– Все-таки ты – удивительная девушка, – сказала она. – Никогда не забуду, как ты бросила в Леона яйцом. Как я хохотала.
Я покраснела.
– Ты не представляешь, сколько раз мне самой хотелось это сделать. Я только потому согласилась на предложение Лукаса, что Леон никак не мог решиться позвать меня замуж.
– О? – произнесла я, но осеклась. Мария удивилась, но было видно, что ей приятно. Легкость, с которой она со мной общалась, заставила меня забыть о том, что я не говорю. Она напомнила мне те времена, когда люди со мной заговаривали, а я им отвечала.
Я залезла в свою маленькую котомку и достала шитье. Я шила для Даррелла сумку для учебников, которую он мог бы носить через плечо со стороны здоровой ноги. Это поможет ему держать равновесие.
Мария продолжала рассказывать.
– Наверное, я поступила дурно, обнадежив Лукаса, да, Джудит? Я наполовину сама поверила, что выйду за него, чтобы позлить Леона. Я была так сердита на него и решила, что мне плевать. Когда пришло время, мне хотелось, чтобы он повел себя как мужчина и сделал хоть что-нибудь. Побил бы Лукаса, что ли! Представляешь, какая я была дура? – Она замолчала и поглядела в окно. – Но когда его ранили, все изменилось.