— Ладно. Обсудим все в понедельник.
— До встречи, папочка! — засмеялся Грей и бросил трубку.
— Вот засранец!
— Что-то случилось? — удивилась Лиззи.
— Да так, кое-какие проблемы на работе.
— Серьезные проблемы?
Ее взгляд был таким проницательным. Он еле сдержался, чтобы не покраснеть. Когда это он разучился врать?
— Нет. Ничего, что нельзя исправить.
— Знаешь, я одновременно хочу и не хочу домой, — сказала она, грациозно потягиваясь как кошка.
— Почему не хочешь?
Дэвид улегся возле нее и начал по привычке перебирать золотистые пряди волос.
— Потому что ты снова будешь пропадать в офисе допоздна.
Он со стыдом вспомнил все те дни, когда снимал проституток по вечерам или задерживался в кабинете с Амандой и врал Лиззи, что у него много работы. Что будет через несколько месяцев, когда ей нельзя будет заниматься сексом? Неужели он снова пойдет на это?
— Я постараюсь всегда приходить вовремя. Обещаю.
Она перекатилась на него и уселась сверху в позе наездницы.
— Обещаешь?
— Обещаю.
— Люблю тебя.
Шелк волос коснулся плеч, когда она начала покрывать поцелуями его грудь. Дэвид потянулся к подолу ее сорочки, чтобы избавиться от ненужной преграды. Ткань скользнула вверх, обнажая округлый живот, и Лиззи сама сняла ее. Она выпрямилась и откинула волосы за плечи, без всякого стеснения глядя ему в глаза. От вида ее обнаженного тела его бросило в жар.
— Хочешь быть сверху? — произнес он тихо.
— А ты позволишь? — прошептала она, плавно двигая бедрами вперед-назад, создавая приятное трение между их телами.
— Милая, ты же знаешь, я позволю тебе все, что угодно…
Лиззи приподнялась, давая ему возможность снять боксеры, и не торопилась опускаться снова, когда Дэвид избавился от них. Обхватив рукой основание его члена, она провела головкой по клитору, и застонала. Жар ее тела сводил с ума. Он напряг бедра, борясь с желанием податься вверх и войти в нее.
— Какая же ты красивая, — голос охрип.
Медленно. Очень медленно она впускала его в себя, сжимая со всех сторон. Горячая, влажная, желанная — и только для него. Эта женщина принадлежала ему. Эта мысль туманила разум, рождала триумф в сердце. Когда его член вошел в нее до предела, она замерла.
Дэвид перестал дышать. Он был не в силах оторвать взгляд от ее синих глаз, потемневших от желания. Время остановилось. Казалось, даже их сердца бились в унисон в этот момент. Как единое целое. Это было больше, чем секс, больше, чем слияние тел. Это было слияние душ.
Прошла, возможно, целая вечность, прежде чем они начали двигаться в старом как мир ритме, а, возможно, лишь несколько секунд. Но разве это теперь имело значение? Отныне минуты могли много значить лишь вдали от нее...