— Вы на суде старейшин, — зло каркнул заметивший эти переглядывания Реттен, но магиня уже состроила на лице невозмутимую гримасу, и сидела с самым чинным видом, будто не слышала этого грубого окрика.
— Добрый день, Лиарена, — поздоровался пришедший порталом Ильтар, вызвав новую улыбку дорины, и шагнул к столу — Мы принесли сферу истины, и зеркало памяти, но сразу предупреждаю, трогать их небезопасно. Слишком это дорогие артефакты, чтобы мы не предусмотрели для них надёжной защиты.
— А как мы проверим, что это действительно артефакты, а не простые мажьи фокусы с огоньками? — въедливо осведомился один из старейшин.
— Сейчас я соединю вот эти камни, — сопровождал свои слова действием Ильтар, — и все, кто находится в этой комнате, не смогут сказать ни слова неправды. Сейчас я задам проверочный вопрос. Скажите, почему вы сегодня, когда мы явились сюда по вашему вызову, заявили, будто Тайдир подложный, а настоящий погиб на болотах декаду назад?
— Это донёс… — начал важно объяснять Реттен и вдруг побледнел и схватился ладонью за рот, словно не желая выпускать рвущиеся оттуда слова.
— Надо понимать, в поместье дорина Варгейз у вас имеются шпионы, — усмехнулся старший магистр, — а может и в замке есть такой? И он, не видя несколько дней дорина и его жену на стенах, решил, будто они погибли?! А словам магов, что дорин лечится в обители после тяжёлого ранения, ваш доносчик почему-то решил не верить. Вы можете молчать, но не сомневайтесь, его уже ищут и скоро приведут сюда.
Лиарена снова глянула на отца, рассмотрела его презрительно сузившиеся глаза, в упор изучающие побледневших старейшин, и помрачнела. Вот теперь ей стала окончательно понятна суть затеянной Реттеном интриги. Если бы дорин с женой действительно погибли, Анмана осталась бы единственной кровной родственницей предполагаемому ребёнку дорина. Но почему они считали, что фамильный амулет признает этого малыша, если в нем нет ни капли крови Варгейзов?
— Анмана, — тихо и устало произнёс Экард, — даже не мечтай отправиться отсюда домой, если не скажешь правды. Ты ввязалась в плохую историю, девочка, и я догадываюсь, кто тебя в неё втянул. Но плакать и каяться поздно, ты вместе с сообщниками покусилась на честь и искренность людей, которые стоят для магов обители и дорантов значительно больше, чем вся твоя родня. И только правда поможет тебе остаться на свободе, все остальные злодеи сегодня будут ночевать в камерах. И эти кельи расположены вовсе не под этим домом, а в моем тайном убежище.
— Не запугивай, — взвился Реттен, — девочка и так страдает, ее тошнит уже вторую…