родилась. Значит, время пришло… Двигайся к Рендуму как можно скорей, пересекай границу, не входя в пределы Корналии. Там
глейв и
Сумрачье — не входи туда! Ты нужен всем
нам! Помни про…» Этот голос внезапно был заглушен целым хором, который что-то горячо обсуждал на незнакомом мне языке, злобно и рьяно. И звучало там имя, я точно знал, что это — имя. Джорек. Женский голос — не тот, хриплый, а другой, бархатный, мягкий, повторял его: «Джорек, Джорек, Джорек…» И говорила женщина с такой тоской и злостью, что меня пробрал ужас.
Галлюцинации длились считанные секунды, затем мгновенно исчезли. Но мне хватило и этих секунд.
Холодный пот выступил на лбу. Я присел на кровать в глубоких раздумьях на тему разнообразных психических расстройств. Я не врач, я всего лишь ветеринар, но моих медицинских познаний хватает, чтобы сделать кое-какие выводы. Психоз, расстройство личности, шиза — выбирайте по вкусу. В любом случае, если это повторится, мне придется обратиться к врачу. А пока… лучше списать все на усталость и жару: от жары, да будет вам известно, у людей частенько шарики заезжают за ролики. Временно. Или навсегда, как у американских солдат после вьетнамских джунглей.
Затем я плюнул на самокопания и с головой погрузился в «Дьяблу», играя самым честным персонажем — варваром. Он полагается только на смекалку и голую силу, и ненавидит подленькую магию, с которой так легко убить человека на расстоянии, с которой самый дрищеватый подросток может стать героем. А что? Качаться не нужно — получил магическую силу, и вперед. Особенно если существует Предсказание, согласно которому ты — Избранный, и так далее, и тому подобное. Ну, не мне ли вам пояснять?
Играл я до упора, чтобы отвлечься, играл, пока от кликов мышью не заныл указательный палец, а тот самый нерв, что ведет от пальца к спинному мозгу, не скомандовал — «Спать!».
Лес и горы… И голоса. И имя — Джорек.
Джорек. Кто он такой, этот Джорек?
Я — Тиха, Тихон Громов. У отца было неплохо с чувством юмора, раз он дал мне это имя при наличии такой громкой фамилии. А мать… Не хочу о ней говорить!
Еще раз убедившись, что крылья из спины не растут, я вышел в коридор и захлопнул дверь.
До рынка мне ехать почти час. Маршрутка и метро, от самой «Чкаловской», где, с трудом уцепившись двумя пальцами за поручень, я заглядываю под мышки великанам. Да, мой рост — сто пятьдесят два сантиметра, ниже — только садовые гномы. По улице я хожу с высоко задранным подбородком, чтобы прибавить себе еще несколько сантиметров, и частенько не могу разглядеть, что делается под моими сандалиями.