Послышался хохот:
— Вой, вой, голодающий… Тля! Нобла тикле аутр!
Я поискал взглядом, чувствуя, что меня начинает трясти. Нервная дрожь, слишком всего много навалилось, слишком много!
— Кто здесь? — шепнул я. И громко: — Кто здесь? Выйди, покажись?
Новый взрыв смеха оборвался.
— Эге-е, — сказал тонкий голос. — Никак, человек. Знаешь что? Ты точно человек. Ну-ка, брякни еще что-нибудь?
Голос звучал со стороны подъемника. Но рядом с ним нет высоких кустов, а деревья на склоне начинаются метрах в тридцати. Где же ты, невидимка?
Тут меня осенило. Я метнулся к подъемнику. У стоек валялись обглоданные кости — много костей с остатками посеревшего обветренного мяса. Почти все расколоты вдоль, из них высасывали, выковыривали мозг. Островки полыни вокруг ямы и земля стали охристыми — добычу убивали прямо тут, щедро обрызгав растения кровью.
— Эй, ты, никак, смылся? Ну и урод! — донеслось снизу, из черной дыры глиняной шахты. Голос принадлежал, кажется, подростку, либо женщине, либо человеку исключительно хлипкому.
Я оглянулся на север. Деревья на макушке холма раскачивались, сорванные листья кружили стайками вспугнутых птиц.
— Я здесь. Кто ты? Что там делаешь? — Умнее вопроса нельзя было придумать, конечно.
— Здесь? Да? Ну и ладушки. Там моя кобылка… останки! Смотри не споткнись!
Из полумрака колодца на меня взглянули два блестящих глаза. Лицо было скрыто в тени, виднелись только острый нос да выпуклые скулы.
— Э, да ты человек. Волосы рыжие, глаза синие, говор нездешний. Ты что, явился со стороны баронства Урхолио, э?
Я пожал плечами:
— Пришел издалека.
— Совсем, совсем издалека? Ты что, охотник на здешнюю живность? Сдаешь тушки в таверну Йорика или другим факториям, или самому барону Урхолио? Далеко же ты забрался! Твои собратья не ходят дальше Алистена, да и то… Слушай, темнеет, скоро нахлынет глейв. Вытащишь меня, а?
Эти слова сопроводил умоляющий взгляд.
— Твою… — Я медлил. Проклятие. Туман-то нагонит меня в любом случае. Но что придет вместе с ним?
— Прошу тебя, мой новый дивный друг! — Пленник сорвался на крик (и куда только подевался бесшабашный тон?). — Я стою здесь, на приступочке, вот-вот упаду!
Ворча, я попробовал сапогом край шахты, опустился на колени, затем плюхнулся на живот (отбитый бок екнул) и протянул ладонь:
— На!
Человек комично взмахнул руками. Со стены обрушились комья глины.
— Кха, кха! Тьфу, высоко! Я не могут дотянуться! Нужна веревка! Есть у тебя веревка? Канат?
— Откуда у меня канат?
— Тогда цепь! Ты же охотник на монстров! Одиночка, да? Верно, одиночке даже проще, работа опасная, но и Чрево, может, тебя не учует. А вот толпу охотников оно учует обязательно!