Настя и Шатун подняли Таисию, повалившуюся на землю. Она рыдала, никакие уговоры на нее не действовали. Сергей понимал, что здесь он не должен задерживаться, каждую минуту тут могут появиться люди, и сдался. Посадив женщин в тележку, стегнул лошадь кнутом:
— Ой, боярышня, боярышня! Снимешь ты с меня голову!
Под вечер остановились они в сельце Мирославле, у купца тамошнего. Оставив у него Таисию и жену, Сергей на заимку поехал один. На прощание Таисия попросила:
— Скажи Юрию Васильичу только одно: уходит, мол, Таисия в монастырь и перед разлукой на веки вечные хочет повидать тебя. Если сам будешь говорить с ним, то добавь еще: хочет испросить у тебя прощенья за грехи свои. — А потом пригрозила: — Ежели обманешь, не то скажешь — вовеки счастья тебе не видать!
У себя на заимке Шатун узнал, что Кудеяр находится у соседей, и тут же поехал туда.
Юрша тяжело переживал свое бегство из Алексиной пустыни. Долго не разговаривал с Гурьяном, будто тот виновен в чем-то. Некоторое успокоение пришло, когда Неждан, вернувшись из Москвы, без малого целый день рассказывал о тамошних делах. Сообщил и то, что тогда зимой, после исчезновения Юрши и Акима, к Агафье ночью пришли молодцы государевы. Ее с дочкой выгнали на улицу морозную, пожитки пограбили, живность всю побили, а избу и пристройки сожгли. Живет вдова Акимова у вдовушки Акулины. Та торгует пирогами разными, а Агафья помогает ей те пироги печь. Неждан зашел в избу как странник, попросил милостыню. Агафья ему хлеба вынесла, а дочка ее, на татарочку похожая, квасу налила. Потом она вышла в сени провожать странника. Тут Неждан и сказал, что сын названый помнит ее.
Вдовушку Акулину Неждан разыскал на Пожаре, купил у нее пирожков и, расплачиваясь, подал мошну с серебром, сказав, что это от Юрия Васильича. Та так обрадовалась, что уронила пирожки в грязь. Пока их собирали, он рассказал, что Юрий жив и здоров, благодарит ее, что приютила Агафью. Так они и расстались.
Далее Неждан похвастался, что был в гостях у Ивашки Сухорукова, подьячего Разбойного приказа. Встречен был без особой радости, но как странник, уставший с дороги дальней, переночевал у него. Служилый поведал, что государь занят астраханскими делами и большого отлова татей не предвидится. Борьба с ворами передана местным воеводам да губным старостам, а тем все недосуг ей заниматься...
Всю зиму Юршу ничем не обременяли, и он частенько охотился за дичью и за пушниной. А как прошла полая вода, Гурьян предложил поехать по ватажкам. Сперва они побывали на заимках Дикого Поля, потом отправились по Калужским, Вяземским и Тверским лесам.