После слова главного атамана шума было много. Кричали разное. Мол, князь тащит братство в казаки, сажает на землю, а потом государевы вои нас голыми руками возьмут. Другие, наоборот, видели в казачестве свое будущее. Многие хотели, чтобы у них по дворам ребятишки бегали.
Но тут вышел в круг атаман из молодых, поклонился и открыто высказал недоверие:
— Братцы! Мы — вольные люди. А вот князь нашу вольность закабалить хочет. Себе он княжество хлопочет, а нас — в холопы!
Это высказывание Юрша воспринял как и многие другие: те речи не от большого ума. Но его насторожило другое — наступившая тишина. Значит, сказанное нашло отклик, такие мысли возникали у большинства. Юрша встал:
— Господари! Кроме кудеяровцев, вольными людьми себя называют и казаки и разбойники. Воля ни у кого не отнимается. Каждый волен остаться у Кудеяра, а если грехов не накопил — податься в казаки, а кому по нраву — в разбойники. Но вот насчет княжества ты, Седой, неразумно молвил. С каждого из вас при малой заслуге любой воевода именем государя может опалу снять. А мне прощения не будет. Если меня минует смерть, то лесная землянка — единственное мое княжество. И всякий, кто останется в казаках, должен сторониться меня, а мне на такое отношение обижаться нельзя. Я — изгой на всю жизнь.
После таких слов как-то присмирели атаманы. Еще немного посовещались и порешили: воев учить надо, воевать татар идти всем, оседать же по желанию и лучше тем, у кого грехов поменьше, а остальным погодить.
Потом пили меды и бражки, пели вольные песни.
А вскоре после большого сбора князю довелось узнать, что дед Сургун, скромный пасечник, тайно ведает денежными делами братства, о чем знали только Гурьян да Цыган. Юрша оставил его хранителем кудеяровских богатств. А богатства те были немалые. Примерно через неделю, как атаманы разъехались, Сургун сказал:
— Князь, в братстве трое должны знать тайну Кудеяровых кладов, а я остался один. Ты теперь Кудеяр-атаман, значит, должен все знать. Да еще тот, кого назвал своим первым товарищем.
Пригласили Демьяна, и Сургун принялся рассказывать приметы тех мест, где спрятаны семь кладов Кудеяра. От перечисления закопанных сокровищ у Юрши дух захватило: сколько же за них загублено человеческих душ?! Демьян, наоборот, нисколько не удивился, он кое-что знал об этих схоронах. Выслушав Сургуна, поинтересовался:
— А где утварь золотая, что у татар отбили?
— Плохо слушал, Демьян. Я сказал: на Козловом поле около синего валуна утвари разной на три пуда. Там и татарское золото. А теперь и у меня скопилось злата и серебра три кубышки. Будем восьмой клад класть или обождем?Решили новый клад зарыть рядом с могилой Гурьяна. Потом каждый из них произнес страшную клятву — поодиночке никогда не приближаться к заветным местам, никому не говорить о них даже под пыткой. Кладами можно пользоваться только при крайней нужде, когда потребуется спасать жизнь кудеяровцам.