Он обнял Вию, поцеловал в висок — и почувствовал, что дрожит она вся, не только голос.
— Сейчас… все пройдет, — проговорила шаманка с усилием.
— Ну, — сказал Стар, — Райн копит силу Драконьего Солнца. Ты веришь, что он может использовать ее?
— Да, — тихо ответила Вия. — Не верю, но знаю.
— Значит, все хорошо, — твердо произнес Стар. — Потому что я верю в Райна.
И, сам не зная, отчего, но, говоря это, он поцеловал Вию по-настоящему — крепко и решительно.
Он еще подумал — странно, что боги не явились.
Когда поцелуй иссяк, прекратился — сам, как прекращается водопад сухой листвы после того, как потрясти дерево — Вия спрятала лицо в ладони и сказала:
— Стар… Извини меня.
— Это ты меня извини, — ответил он. — Просто знай, что как бы оно ни повернулось, я защищу тебя. И Райна тоже.
Вия покачала головой:
— Я не о том. Я не сказала тебе… И Райну не сказала. Ему и не скажу. Мой гехерте-геест, дух-хранитель, так и не вернулся ко мне после того случая с эрцгерцогиней.
С этими словами она встала, оправила плащ и решительно пошла вперед, показывая Стару дорогу из леса.
Стар думал, что остаток ночи спать ему не придется — нет, едва он лег на свою лежанку и прикрыл глаза, как сон подобрался мгновенно. Глаза закрылись сами собой, звуки отдалились куда-то. Сквозь сон он слышал, как Райн пришел, привел Ванессу, как Вия укладывала девочку спать — на своей половине. Как Райн отдернул полог, снял сапоги и вытянулся на лежанке напротив старовой. Но как астролог уснул, Стар уже не слышал — заснул сам.
Даже во сне, казалось, ему думалось: что это был за поцелуй и что он значил для них? Почему ему вообще вздумалось…
Нет, все тут получилось легко и просто. Очень естественно. Не было страсти, была потребность друг в друге, тянущая за кончики пальцев, льнущая к губам. Никто из них не ощутил себя предателем. Ничего не изменило между ними. Это все родилось из того же: как они раньше, больше года назад, ехали бок о бок, по лесам и по горам, и говорили о том, о чем прежде ни с кем не говорили… Может быть, слишком рано они нашли тогда астролога?
Но Стар не чувствовал страсти — этого огня, сжигающего весь мир, кроме предмета твоих чувств. И не хотелось ему немедленно увозить Вию прочь и заключать в башню родового замка (даже если бы и был родовой замок). И страшно было даже подумать о том, чтобы отнять ее у Райна — разве он не видел, как теплеют глаза астролога, когда он смотрит на свою супругу? И разве не видит он, как самоотверженно Вия пытается спасти мужа?
Он просто понял с особенной отчетливостью, что хочет совета Вии, ее помощи, ее поддержки — ничего подобного он не испытывал к Агни-Фильхе. И к сестрам своим он относился совершенно иначе. Так что же это было за чувство, горькое и чистое?