Началось чтение «Наказа». Пораженные духом законодательства Екатерины, депутаты единогласно решили (9 августа) поднести законодательнице титул Великой, Премудрой и Матери Отечества и для того испросили торжественную аудиенцию (12 августа).
Это было воскресенье. После обедни, окруженная блестящим двором своим, в малой короне и императорской мантии, Екатерина, предшествуемая маршалами с жезлами и последуемая наследником, пришла в аудиенц-камеру, где уже ждали ее депутаты, «стоящие по правительствам». Лишь только села на трон монархиня, как маршал Бибиков начал свою речь обращением «Всемилостивейшая государыня!», но тут же смешался – так величественна была в эту минуту Екатерина II, всегда милостивая к нему и ко всем. Впрочем, вычисляя благодетельные постановления и заботливость об общем благе венценосной составительницы «Наказа», маршал поправился; заключение речи составляло общую просьбу: «Благоволи, Великая государыня! Да украшаемся мы пред светом сим, нам славным титлом, что обладает нами Екатерина Великая, Премудрая мать Отечества. Соизволи, всемилостивейшая государыня, принять сие титло как приношение всех верных твоих подданных, и приемля оное, возвеличь наше название; свет нам последует: наречет тебя материю народов». В ответ говорил в официальном тоне вице-канцлер, к речи которого сама Екатерина прибавила: «О званиях же, кои вы желаете, чтоб я приняла, ответствую: Великая – о моих делах оставляю времени и потомкам беспристрастно судить; Премудрая – никак себя назвать не могу, ибо один Бог Премудр; Матерь Отечества – любить Богом врученных мне подданных я за долг званья моего почитаю и быть любимою от них есть все мое желание».
Впрочем, восхваления достоинств императрицы не были остановлены ее знаменательною речью, и присутствуя не раз не видимою зрительницею занятий комиссии, она, при возобновлении похвал, выражала неудовольствие в присылаемых на клочках бумаги письмах к Бибикову в таком роде: «Я им велела делать рассмотрение законов, а они делают анатомию моим качествам». Иногда излишнее усердие Бибикова к понуждению государственных представителей вызывало замечание: «Бога для не спешите, оставить дело на столе и взять время, ибо скажут, что вы их приневоливаете». Между тем, не желая оставлять в неведении публику о деятельности комиссии, Екатерина желала печатать время от времени в газетах известия о том и для руководства составителю ежедневных записок присылала английские журналы. Заметив, что при горячих прениях проходит время в толках об одном и том же, от 13 июля 1768 г. прислала девять параграфов правил о порядке оппозиции и защищения проектов узаконения. Это было действительно необходимо как по многообразию интересов общих, так еще более частных, при рассмотрении частных требований особых народностей, например, депутатов лифляндских и малороссийских, из которых каждые, действуя в духе данных им наказов, настаивали на сохранении своих старинных привилегий, которые должны были, в видах централизации, уступить общим интересам государственным, что не теряла из вида законодательница. Заметим при этом кстати, что интересы страны, видимо, иногда расходились с интересами административных органов того места. Стоит указать на сохранившуюся инструкцию, данную из малороссийской коллегии депутату Наталину, и опровержение ее от депутата Полетики. Такая разность во взглядах, по нашему мнению, могла родиться, при равном стремлении с обеих сторон к улучшению быта и возвышению благоденствия страны, от различия взглядов: административно-бумажного коллегии и практического Полетики; помирить их не было возможности, несмотря на то, что в каждом была своя доля правды и, стало быть, нейтральная почва, на которой могли сойтись они. То же, только с большим непониманием истинных общих выгод, заключали в себе и другие наказы депутатам, разветвлявшиеся в тонкости, и частные вопросы, привести которые к общему знаменателю нельзя было иначе как с уступками и требователей, и законодательства, что последнее охотно принимало, но первые не допускали. Этим на первых же порах усложнилась задача комиссии, и едва ли не эта причина была самою главною помехою к совершению возложенного на депутатов труда, для некоторых из них не по силам. Посмотрим, каковы, в самом деле, были возникнувшие вопросы, начиная с административных мест до сословий земледельцев.