- Она стирает твое белье?
- Это к делу не относится.
- Ну-ну, как скажешь. Съедим по яичнице в «Тутис», после того, как я переоденусь.
- Ты платишь?
Стиснув зубы, я бросил испачканную кофе футболку в корзину с грязным бельем.
– Просто поднимайся.
- Ладно, ладно. Боже, какой ты сегодня недовольный. - Пробубнил Куинн, натягивая джинсы.
- Просто... – вздохнул я. – Постарайся не наговорить глупостей какой-нибудь обладательнице груди.
- О. Так ты все еще злишься из-за Джейкобс.
Я выдернул ремень из шлеек и, глядя на него, сложил его пополам.
Он поднял руки в защитном жесте.
– Хорошо. Ты прав. Я накосячил. Столько времени уже прошло, и я тогда нервничал, так что прибег к помощи жидкого мужества.
- Как по мне, ты прибег к помощи жидкого кретинизма.
- Все было не так плохо.
- Ты назвал Джейкобс, рабыней, а потом тебя стошнило на землю суши вместе с изюмом.
Куинн посмотрел по сторонам, стараясь вспомнить.
– Черт.
- Ага, - ответил я, припомнив ее лицо, когда она уходила от меня в больнице. Она одержала верх и знала об этом. – Одевайся.
***
Я съел достаточно еды, чтобы прокормить небольшую деревню, и единственное что сейчас хотел сделать – лечь спать. Вместо того, чтобы вернуться ко мне, Куинн использовал пирог своей мамы, как предлог о заключении мира. Мы отправились к нему и помогли его матери занести спальный гарнитур, который она нашла в комиссионном магазинчике, на третий этаж.
- Ты уверен, что в порядке, приятель? – Куинн облокотился на стойку в квартире своей матери, уплетая кусок яблочного пирога.
- Переживу.
Он покачал головой, но больше не стал на меня давить. Мне не нужно, чтобы кто-то дышал мне в спину, и Куинн это понимал. Несмотря на его частые косяки, он был хорошим парнем.
- У вас, мальчики, на сегодня есть планы? – Спросила его мать, протянув Куинну салфетку и стакан молока. Я покачал головой, с трудом сдерживая смех от его беспомощности в присутствии мамочки, вспыльчивой итальянки.
- Мне пора, - я направился в сторону двери, махнув им рукой. – Спасибо за пирог, миссис Чиприани.
Куинн выпятил подбородок в понимании, продолжая поглощать пищу.
Я практически израсходовал все силы, когда вывернул из-за угла старого кирпичного здания и пошел дальше до «Око за Око» - маленького тату салона, который видел каждый раз по пути на работу. Мне бы хотелось не видеть подобные заведения изнутри долгое время, но теперь это стало суеверным ритуалом. Наверху звякнул колокольчик, когда я открыл дверь. Человек с ирокезом на голове и исписанный чернилами хуже книги поднял на меня взгляд из-под хипстерских очков в темной оправе.