Гриффин рассмеялся.
– Если бы я и вправду хранил такого рода литературу в тайнике, то вам о его местонахождении уж точно бы не сказал.
– Отчего же? Я ведь не леди и к тому же вовсе не так невинна, как может показаться.
Только не это!
– Уже очень поздно, мисс Симмз.
– Скорее рано.
– Скажем так: уже очень темно, а вы едва одеты, да и мы наедине. – Если они начнут изыскания в области эротической литературы, то эта ветхая рубашонка на ней едва ли долго продержится. – И я не благородный принц, если вы помните.
Щеки ее вспыхнули.
– Вы могли бы по крайней мере назвать хотя бы несколько.
Гриффин в раздумье забарабанил пальцами по столу.
– «Молль Флендерс», «Фанни Хилл», «Монах», «Житейские премудрости для молодых особ» в хорошем переводе. Хватит для начала?
Симмз закрыла глаза.
– Все, запомнила.
– Вы не хотите ничего записать?
– Мне это без надобности. У меня хорошая память.
Полина перегнулась через перила лестницы, внимательно пробегая взглядом по корешкам на полке, и казалось, будто она парит в воздухе. Грифф затаил дыхание. Эта летящая поза, струящиеся волосы цвета бренди, изящный силуэт произвели на него неизгладимое впечатление. В паху все стало тверже того стола красного дерева, за которым он сидел.
– Ага! Вот то, что точно поможет уснуть. – Полина взяла книгу с полки. – «Методы бухгалтерского учета».
– Верный выбор, если у вас бессонница, – рассмеялся Гриффин. – Но шутки в сторону: я одобряю ваши планы и, хорошая у вас память или нет, советую все записывать. И ничего не давайте в кредит. А если уж все-таки решите дать кому-то в долг, требуйте залог. Имейте в виду: представители аристократии – самые необязательные и ненадежные в финансовом отношении.
Полина бросила на него тревожный взгляд.
– Вы-то сами от кредиторов не бегаете?
– Согласно последним данным, я один из самых богатых людей в Англии: в частности, четвертый в списке, так что бегать от кредиторов мне без надобности.
Полина прижала книгу к груди и, наклонив голову, глубоко вдохнула, а встретив недоуменный взгляд герцога, пояснила:
– Мне нравится, как пахнут книги. Вы находите это странным?
– Да. Немного.
Гриффин умолчал, что это его к тому же странным образом возбуждало. То, что сейчас между ними происходило, уже нельзя было даже условно считать дружеской болтовней в библиотеке. Все это куда больше походило на флирт. И пожалуй, он испытывал к ней еще и дружеские чувства, смешанные с острым, сильным, неотвратимым физическим влечением.
Но что бы между ними ни происходило, это должно закончиться здесь и сейчас.
Гриффин отодвинул разобранные часы и, поднявшись с кресла, поспешил отступить в тень, дабы скрыть свидетельство своего возбуждения.