Они с Матази озабоченно переглянулись.
‑ Большинство родителей были бы рады тому, что перед их дочерьми открылись такие возможности, ‑ мягко заметил Фростпайн.
Коул сказал:
‑ Это всё осложняет.
‑ Две семьи, которые проявили к девочкам интерес, сразу откажутся от магов, ‑ добавила Матази. ‑ Многие полагают, что жёны-маги слишком независимы и непредсказуемы. Да, мы заменим кандидатов Ниа на других, из судостроительных кланов, но придётся снова начинать переговоры с самого начала. О наморнских браках договариваются годами.
‑ У нас есть время, ‑ сказал Коул. ‑ Мы даже близко не готовы расставаться с ними. И я знаю, что Ниа положила глаз на этого парня из Мойкепов. Нам нужно будет посмотреть, как она будет к нему относиться через пару лет, прежде чем мы обо всём окончательно договоримся. Мойкепы запросят меньше приданого для неё, поскольку она обладает плотницкой магией.
‑ Но всё это не должно тебя тревожить, ‑ с улыбкой сказала Дадже Матази. ‑ У меня ощущение, будто мы тебя слишком нагружаем, прося выбрать им наставников, но я предпочла бы предоставить этот выбор магу.
Даджа зевнула, прикрыв рот рукой. Она совсем вымоталась.
‑ У меня перед ними ответственность, ‑ сказала она Матази. Перед ними и, полагаю, перед моими собственными наставниками. Если бы ты только составила список возможных преподавателей?
‑ Он у тебя будет к завтраку, ‑ пообещал Коул.
‑ Тогда, если можно, я пойду.
Даджа встала и засунула зеркало в свою поясную сумку.
‑ Спокойной ночи, Даджа, ‑ Фростпайн протянул руку и обхватил её запястье.
Через их общую магию он молча сказал ей: «Хорошо поработала — и с девочками, и с Коулом и Матази».
Она робко ему улыбнулась. Получить от него такой комплимент было значительным событием.
‑ Спокойной ночи, ‑ сказала она, и поцеловала его лысую макушку.
На следующий день был Водный День: традиционно люди в этот день молились и отдыхали. Даджа знала, что сегодня она не найдёт за работой ни одного наставника. И сама тоже никого учить не будет, поскольку Банканоры пошли в храм, в котором они молились, а потом члены семейства рассыпались по всему городу. Даджа напомнила Коулу, что близняшкам надо начать медитировать, а тот лишь покачал головой:
‑ У Матушки шестидесятилетие, ‑ с сожалением объяснил он. ‑ Если мы не проведём с ней всю вторую половину дня и часть ночи, то она будет очень недовольна.
Даджа вздрогнула. Она один раз мельком услышала, как Коула бранила его мать. Она не хотела становиться свидетельницей ещё одной перепалке, или самой попадать под раздачу. Старые женщины в Наморне славились властью над своими семьями, и сварливым характером.