— Если честно, я не понимаю, — призналась я, перебирая медальон на груди Астарта.
— Чего не понимаешь, любимая? — он слегка коснулся губами моих волос.
— Аббадон ведь любит Лилит. Как он может терпеть ее отношения с другими?
— Ты все время пытаешься примерить отношения демонов к человеческим, — задумчиво проговорил Астарт. — Да, когда в жизни демона появляется это редкое чувство, делающее нас похожими на людей, все меняется… Но ты забываешь о том, как долго мы живем. И как пресыщены всеми удовольствиями, какие дарует нам такое долгое существование. Аббадон прекрасно понимает, что чревато лишать Лилит возможности развлекаться на стороне. Она не безмолвная рабыня, которая подобное стерпит. Он любит ее сильнее, чем ты можешь себе представить. Да, ревнует, да, ему неприятно видеть ее с другими. Но он позволяет ей это. Как и она не мешает его удовольствиям вдали от нее. Его попыткам избавиться от этого чувства.
— Как у вас все сложно, — вздохнула я. — В такие моменты я радуюсь, что всего лишь человек. Пусть и проживу гораздо меньше, но зато вряд ли испытаю пресыщение. Буду радоваться каждой счастливой минуте.
— Ты проживешь дольше, чем полагаешь, — осторожно сказал Астарт. — Я не позволю тебе умереть.
Вздрогнув, я непонимающе посмотрела на него. Потом вспомнила оброненные как‑то Зепаром слова о том, что демоны могут продлевать жизнь людям, делясь с ними своей кровью. Мысль о том, что Астарт настолько любит, чтобы подарить мне почти вечную жизнь рядом с ним, вызывала в душе целую бурю. Но к счастью примешивалось и тревожное опасение. Рано или поздно он мною пресытится. Ни одна любовь, какая бы она ни была сильная, не может длиться вечно.
— О чем ты думаешь? — выдохнул Астарт мне в ухо. — У тебя странное выражение лица. Словно мои слова обеспокоили тебя. Ты бы не хотела провести рядом со мной всю мою жизнь?
— Я думаю о том, что такое долгое счастье — всего лишь мечта, — с грустью улыбнулась я, поднимая голову и всматриваясь в подернутое налетом нежности лицо. — Однажды ты проснешься и поймешь, что я больше не нужна тебе.
— Ты и правда так мало знаешь о демонах, — вздохнул он. — О том, какой силой обладает настоящее чувство в нашем случае. Оно как огонь, составляющий суть нашей души. И раз уж это чувство зажглось, погасить его сможет лишь смерть. Или то, что хуже смерти… — при этих словах он почему‑то вздрогнул, но не стал объяснять, что имеет в виду. Вместо этого горько добавил: — Скорее, это ты меня разлюбишь, моя любимая девочка…
— Никогда… — прошептала я, обвивая его шею руками.