Сгущались сумерки, и с воды дул холодный ветер. Значит, в парке будет мало народу, хотя несколько автомобилей стояли на парковке, поджидая своих хозяев — любителей бега трусцой.
Лейни подняла капюшон куртки и села на качели. Назад-вперед. Она отталкивалась ногами от посыпанной опилками земли, раскачиваясь все быстрее и быстрее. Капюшон соскользнул с головы, и волосы упали на лицо.
Над тихим озером светила луна, полная и яркая, а слева от луны сверкала звезда. На ум пришел детский стишок:
Первая звездочка в темной ночи,
Свет свой скорей до меня ты домчи.
Лейни горько усмехнулась и снова заплакала. Она пережила детские мечты и детскую веру в первую звезду. Шок от предательства родителей постепенно спадал. Лейни перестала отталкиваться ногами и медленно качалась в сгущающейся темноте, пока качели не остановились.
Слева она заметила какое-то движение и повернула голову.
На каруселях сидел Бен Лолесс и смотрел на нее. Что он здесь делает?
— Помогло? — негромко спросил он, но она хорошо его расслышала.
— Что помогло? — Лейни была застигнута врасплох.
— Качели. Вы же плакали.
Она прижалась головой к цепи качелей. Отрицать это? Зачем?
— Наверное, на какую-то минуту.
Хотя боль, угнездившаяся под сердцем, так и не исчезла.
Лейни снова взглянула на Бена — он уже встал с карусели и стоял рядом, легонько подталкивая ее ногой.
— Только на минуту?
Это что, приглашение на разговор? С чего начать? С ее родителей? Или с ребенка? Или, может, с бывшего мужа? Или с отца ребенка?
— Давайте не будем об этом. — Объяснять, как в ее жизни все смешалось? Это невыносимо.
Бен засмеялся. Короткий, отрывистый смех. У Лейни по телу пробежала дрожь.
— Хорошо. И обо мне тоже не будем говорить, — сказал он.
Она вспомнила, каким горестным было его лицо накануне.
— Согласна. — Она соскочила с качелей и направилась к воде, удивившись тому, что Бен последовал за ней.
Он шел рядом, почти задевая ее рукой, но не касаясь, а она чувствовала исходящее от него тепло. Лейни споткнулась, и он подхватил ее за руку. И сразу же отпустил, словно обжегся.
— Осторожно, — глухо произнес он.
— Спасибо, — пробормотала она, опустив глаза.
Его запах — такой волнующий — смешался со свежим воздухом и пьянил. Она сжала ладони в кулаки и сунула руки в карманы, чтобы не совершить какую-нибудь глупость. Например, не потянуться к нему и не уткнуться лицом ему в грудь. Этот порыв смутил ее и испугал, но она почему-то знала, что Бен не тот человек, который стал бы лгать ей, использовать ее или относиться к ней как к своенравному ребенку. Даже со своими секретами он выглядел искренним, и ей хотелось ему верить.