Мой взгляд поднимается от монитора, следует над картинами к пустой белой стене с блестящими черными буквами, из которых складывается название экспоната Рейчел — «Нефть ценой Колыбели Цивилизации — насилие в Ираке».
Рука Джейми ложится на мою, порываясь развернуть меня и утащить назад в комнаты с черно-белыми фотографиями и полотнами с мексиканскими рестлерами или, может, чтобы вообще увести меня из этого здания.
— Ну? Что думаешь?
Несмотря на свое нетрезвое состояние, я прекрасно осознаю сразу несколько вещей. Рейчел адресует свой вопрос мне с самодовольной улыбкой, хоть мы втроем и знаем, что ее интересует совсем не мое мнение. Компания, с которой она общалась, теперь свободно ухмыляется за ее спиной, а их глаза направлены на нее, словно она сама — произведение искусства: название ее экспоната, как неоновая надпись мерцает у меня в голове? сыр крекеры химически цветов бурлят в кислой глубине моего желудка; а Джейми пытается придумать, что делать в этой, как понимает рациональная часть моего мозга, невыносимой для него ситуации.
Крутые картины, Рейчел, говорит Джейми со всей искренностью, на которую он способен, противореча мне.
Его рука горит на моей, словно может прожечь кожу. Я открываю рот, и он предупреждающе крепко сжимает мою руку. Я знаю, чего он хочет — он хочет увести меня отсюда, чтобы мы разобрались с этим в частном порядке. Но это определенно не то, чего хочу я.
— Ирак? — мой голос кажется чужим даже мне самой.
Улыбка Рейчел слабеет, ведь она столкнулась с тем, кто не скачет от восторга при виде ее.
— Извини? — говорит она.
— Что ты знаешь об Ираке?
Она отвечает лаконично:
— Я всесторонне изучала Ирак.
Подходит пожилая женщина, которая кружит по выставке со студентом, делающим заметки. Я смотрю на нее через плечо Рейчел, и Рейчел оборачивается, а на ее лице тотчас же снова воцаряется самодовольная улыбка.
— Профессор Астрид. Спасибо, что пришли.
Женщина кивает, с любопытством глядя на меня. Разве все в этом зале видят, что я пьяная? Или я просто выгляжу так же опасно, как себя ощущаю?
Очень впечатляющая выставка, Рейчел, — говорит она.
Серьезно, очень впечатляюще.
Кажется, ее похвала успокоила Рейчел. Должно быть, этот профессор важная персона. Что-то уродливое внутри меня поднимает голову и принюхивается, учуяв запах уязвимости.
— Роуз, пойдем, попьем водички, — Джейми встает за мной и кладет руки мне на плечи, все еще пытаясь развернуть меня, будто думает, что я вырвусь и изобью Рейчел.
Но я непреклонна словно пустила корни глубоко в пол галереи.
— Это не искусство.