Может, просто закажем что-нибудь вегетарианское из «Claire's»? Это рядом, добавляю я под аккомпанемент своего урчащего желудка.
— Дирк на палеодиете,[3] — рассеянно говорит мама.
Я закатываю глаза, глядя на Питера. Она встает и идет по направлению к кухне.
— Дирк? Тебе помочь?
— Нет! Все отлично! — кричит он с фальшивым оживлением, безуспешно скрывая свое бешенство. — Сейчас Холли принесет закуски!
— А как насчет «Naples»? Пицца — это палео-еда? — спрашиваю я, прекрасно зная, что нет.
Мама не обращает на меня внимания.
— Ладно, Дирк, просто держи нас в курсе.
Мы сидим в гостиной больше десять минут, доедая последние оставшиеся, уже скукоженные сосиски в тесте, которые, если подумать, вряд ли относятся к палео-еде. Входит Холли с усталым видом и несет тарелку хуммуса и моркови. Я поднимаю брови, а она просто качает головой и снова скрывается на кухне.
Когда нас, наконец, зовут к столу, наши тарелки уже полны еды. Я вижу, в каких местах Дирк обрезал подгоревшие края мяса. Хотя стоит отдать ему должное — он спас этот ужин. Все выглядит довольно неплохо. Мы с Питером набрасываемся на еду, словно заморенные голодом. Потому что мы такие и есть.
— Итак, Роуз, — весело говорит Дирк, словно последних двадцати минут и не было, — я слышал, у тебя скоро большой концерт?
— Концерт? — спрашиваю я, притворяясь растерянной, но точно зная, что он имеет в виду.
— Выступление, пап. Роуз, Стеф и Анджело играют на фестивале в День Святого Валентина, — объясняет Холли.
— Это большое дело! — слишком громко восклицает он. Здесь явно что-то не то. — Готова?
— Ужин очень хороший, Дирк, — говорю я, не желая обсуждать с ним или с кем-либо еще то, что я так и не практикуюсь и понятия не имею, почему, и что Энджело, похоже, убьет меня еще до выступления.
— Да? Я так рад, — говорит он, лучезарно улыбаясь маме, которая не отводит глаз от тарелки.
Мы с Питером обмениваемся озадаченными взглядами.
Общение сегодня абсолютно неестественное: большая часть разговоров состоит из заверений Дирка с частотой раз в три минуты в том, что еда получилась вкусная, пока мы не переходим к десерту. Я в очередной раз задумываюсь, почему Кал, Трейси и Джейми не приглашены. Дирк четко охарактеризовал этот ужин, как «просто семейный», хотя технически я для него такая же «семья», как Кэл. В этот момент Дирк поднимает свой бокал, и мои нехорошие подозрения подтверждаются.
— Я бы хотел сказать тост, — мы все поднимаем бокалы для шампанского, в которые он НИИЛ газированный сидр. На следующей неделе я возвращаюсь в Лос-Анджелес, и должен признать, что не рад этому. Тяжело там жить без моей семьи. И поэтому…