Одна его часть страстно желала убить девочку, отомстить за смерть отца. Сделать Александру так же больно. Но вместе с тем, мужчина понимал, что его враг, возможно, подарил ему самый огромный подарок из тех, что хоть когда-нибудь мог преподнести. Оставить Варю в живых было рискованно и опасно. Никто не мог предугадать, как развернуться её способности, но любопытство всегда было его пороком. Даже, если Варя знает их герб, знает то, что ей было бы не обязательно знать, это не делает её столь опасной. Она все ещё продолжает быть ребенком, и если, его задумка сработает, ей всё равно придется узнать правду. Будет даже лучше, если она узнает это сама.
— Это риск, надеюсь, ты понимаешь это. — Вставая со своего места, проговорила Виктория, собирая документы в одну большую стопку. Пётр медленно повернулся, изучая спину собеседницы, собираясь с силами, чтобы задать интересующий вопрос.
— Как Юлия? — руки женщины замерли, а спина резко выпрямилась. Повернувшись лицом к Петру, она смерила его тяжелым взглядом.
— А как может выглядеть ребенок, на глазах которого зарезали всю его семью? — Пётр скрестил руки на груди, словно защищаясь от пронзительно взгляда.
— В этом нет моей вины, ты это знаешь.
— Но больница! Ты мог бы послать её в школу, хотя бы из уважения к Николасу не делать её подопытной игрушкой. Он ведь был твоим другом!
— Я ради неё это и сделал. Я хочу знать, что если Юля захочет отомстить, она сможет это сделать. Ты догадываешься, кто убил её родителей, и понимаешь, что только мозгов, чтобы отомстить этим людям ей не хватит. Она должна уметь защитить себя.
— Хорошо. — опустив взгляд в пол, Виктория медленно развернулась и принялась собирать свои вещи.
— Сегодня я хочу посмотреть дела на всех детей, и выбрать из них тринадцать.
— Отлично. — не отрываясь от своего занятия, проговорила женщина. Закатив глаза, мужчина быстро подошел к ней, разворачивая лицом к себе.
— Черт, Викки, не игнорируй меня! — его руки крепко сжимали её хрупкие плечи, доставляя легкий дискомфорт. По телу женщины пробежался холодок, а дыхание стало сбивчивым. Именно так реагировало её тело на близость Петра.
— А что я могу сказать, Петь? Ты всё решаешь, я вообще не понимаю, по какой причине я нахожусь здесь и пытаюсь тебе хоть что то донести! — Пётр крепко прижал её к себе, утыкаясь носом в её мягкие волосы, и глубоко вдыхая их легкий цветочный аромат.
— Потому что только тебе это позволено. — целуя девушку в висок, прошептал он, не желая отпускать её. Вика понимала, насколько глупо было влюбиться в этого мужчину. Пётр не умел чувствовать. Всё в его натуре было пропитано жестокостью и цинизмом, но собственному сердцу приказать она не могла.