Рэнди сняла шляпку, поправила прическу и, приветливо улыбнувшись, уведомила охранника:
– Я пришла повидаться с Барри Шумахером.
– Третий этаж, – бросил тот, едва взглянув на Рэнди, и вновь углубился в яркий глянцевый журнал, лежавший у него на коленях.
Кабина допотопного лифта с железной решеткой, которую надлежало отодвигать вручную, минут пять грохотала и раскачивалась, но все же подняла Рэнди на третий этаж. Шумахер задумчиво курил, сидя за своим столом.
– Посмотри в окно, – обратился он к Рэнди, едва та успела переступить порог. На тротуаре стояла девица в мини-юбке и мокрой от дождя облегающей футболке. – На ней же нет лифчика, – заметил Барри. – А ведь торчит не где-нибудь, а перед «Замком». Забывают, что в этом кинотеатре состоялась премьера «Унесенных ветром». Да и многих других замечательных фильмов… – Состроив недовольную гримасу, он толчком ноги развернул вращающееся кресло и затушил окурок в пепельнице. – Да, все течет, все изменяется.
– А я плакала, когда умерла мама Бэмби, – призналась Рэнди.
– Ты смотрела «Бэмби» в «Замке»? – спросил Шумахер.
Рэнди кивнула.
– Помню, меня туда привел отец, но он не плакал. Вообще, плачущим я его видела лишь однажды, но это было много позже и, конечно, не в кино.
– Фрэнк был замечательным человеком, – заметил Шумахер задумчиво.
За последние годы Барри располнел и облысел, но одевался по-прежнему безукоризненно. Рэнди помнила его молоденьким поджарым репортером. В те годы он каждую неделю по средам приходил к отцу составить партию в покер. Он шутливо ухаживал за Рэнди, обещая жениться, когда она подрастет. Оба весело смеялись этим нехитрым шуткам. Теперь же Шумахер стал совсем другим человеком; казалось, он не улыбался с победы Кеннеди на президентских выборах.
– Так чем я могу тебе помочь? – спросил Барри, немного помолчав.
– Расскажи мне об убийстве на Парковой улице все, что не попало в газету, – попросила Рэнди, садясь в кресло напротив.
– С чего ты взяла, что наша газета что-то утаила? – ответил вопросом на вопрос Шумахер.
– Разве ты забыл, что мой отец был полицейским? Именно поэтому мне известно, что полиция часто просит вас не публиковать некоторые подробности уголовных дел.
– Просить-то нас просят, но мы, как правило, имеем свое мнение на этот счет. – Барри зажег очередную сигарету.
– И на этот раз тоже?
Барри, пожав плечами, пробурчал:
– Некрасивое дело. Ужасное. Но мы написали о нем. Ведь так?
– В статье сообщалось, что жертву изуродовали. Что конкретно это значит?
– Там на полке стоит толковый словарь. Загляни в него и все поймешь.