— Ну и как ты предлагаешь мне это сделать? — поинтересовался я как-то вечером у Мэри. — Представь: я подхожу к нему и говорю «Привет. Я сын Валентина Моргенштерна и по приказу моего, всеми известно отца, мне необходимо, чтобы ты не ехал в Аликанте, потому что иначе я буду вынужден тебя убить».
Мэри подавила смешок, но все же ответила:
— Хотела бы я посмотреть на его лицо.
Я слегка улыбнулся, думая, что Себастьян посчитал бы меня сумасшедшим и явно бы сказал, что его разыгрывают.
— Джонатан, — вновь начала охотница уже серьезным голосом, — нам уже много чего известно про Себастьяна. Мы знаем, что у него есть тетушка в Париже, от которой нефелим только и думал, чтобы сбежать, так как отношения между ними были не самые лучшие. Но мы не знаем, хочет ли он в Аликанте.
— И что ты предлагаешь? — спросил я, сев на кресло.
— Если бы ты с ним подружился, — начала она, — то мог бы узнать его еще ближе. И кто знает, может у него есть девушка, к которой он давно хотел поехать, а поручение — представить парижский институт, не дает ему это сделать.
— Даже если и так, Себастьян, прежде всего, исполнит свой долг, а потом уже…
— Но ты можешь солгать, сказав, что планы поменялись и представлять институт должен ты, а не он, — стояла на своем Мэри.
— У него есть документ с печатью, подтверждающий, кто именно поедет в Аликанте, — напомнил я. — А у меня нет этого документа. Я не могу подтвердить правоту своих слов.
— Документ можно подделать, — спокойно произнесла девушка, садясь рядом со мной. — У меня есть друг, живущий за городом, он поможет.
— Никто не должен знать…
— Никто и не узнает, — заверила меня Мэри. — У нас все получится. Верь мне.
Я наклонился к девушке и, поцеловав её в губы, произнес:
— Нам придется переехать в парижскую академию.
— Оно того стоит, — произнесла она, ответив на поцелуй. — Когда мы собираемся?
— Как можно быстрее.
— Тогда я пойду собирать вещи, — быстро произнесла охотница, побежав в комнату.
Сначала я хотел пойти ей помочь, но стук в окно заставил меня остановиться. Молниеносно вытянув клинок серафима перед собой, я подошел к месту, откуда шел звук и, по правде говоря, был очень удивлен, увидев своего сокола с письмом в клюве.
— Крок? — удивленно произнес я, открывая балкон. — Что ты здесь делаешь?
Сокол сел мне на плечо, и только когда я его погладил, он отдал мне письмо, которое, как оказалось, было написано Валентином. Развернув листок бумаги, я увидел знакомый, аккуратно выведенный почерк отца.
«Джонатан,
Я надеюсь, что у тебя идет все по плану и никаких трудностей не возникает, потому что один промах и весь план пойдет к чертям. С радостью сообщаю тебе, что меч смерти наш. Осталось последнее орудие смерти, и я надеюсь, что легенды Ходжа правдивы и то, что озеро Лин — третье орудие тоже. Но все же, сын мой, будь внимателен к старому хитрецу, который может быть где угодно и хоть он никакой угрозы не несет, знай, нефелим может запросто выболтать лишнее. Так же помни, что теперь дальнейшие действия зависят от тебя. Надеюсь, ты меня не подведешь.