Если уэлшер не мог быстро сбежать, или начиналась потасовка, его подельники находили способ прийти ему на помощь: они либо защищали преступника, либо не давали игрокам обрушить на него свой гнев, либо смешивались с толпой, притворялись жертвами и вели всех по ложному следу, либо, при необходимости, даже применяли силу для спасения товарища.
Была и другая форма уэлшерства, которую называли «обращением к книге». Все крупные ставки записывались не на ту лошадь, на которую на самом деле ставил игрок. Если его лошадь проигрывала, никто, само собой, не обращался за выигрышем, но если она приходила первой, игроку показывали сделанную секретарем запись в букмекерской книге и «почти всегда находился сообщник, готовый подтвердить слова букмекера». В таких обстоятельствах обманутому игроку не могли помочь ни полицейские, ни руководство ринга.
Дюк Уилкинсон, весьма примечательный тип из Бирмингема, проворачивал множество сомнительных делишек, но больше всего его привлекали лошадиные бега. Он потерял кучу денег и в качестве профессионального игрока, и в качестве букмекера, которым стал в 1865 году. Он утверждал, что уэлшеры работали на ипподромах всегда, но в 1870-х появился новый сорт этих жуликов.
Они приходили не поодиночке, «а целыми батальонами, терроризировали ринг и бросали вызов всем представителям власти. Казалось, все воровские приюты в крупных городах вдруг узнали, что для воров появилось огромное поле деятельности, где можно было заниматься своим ремеслом прямо при свете дня, на виду у стражей порядка, не боясь, что тебе помешают».
Уэлшеры жестоко избили и покалечили самого Уилкинсона, а впоследствии у него на глазах напали на дряхлого старика, который пал жертвой обращения к книге на скачках в Личфилде. На ринге орудовала банда уэлшеров, и жулик, который играл роль букмекера, сидел на высоком стуле в толпе. Он повязывал на шею широкую желтую ленту, а на коленях держал увесистый портфель с тисненным золотом именем одного из самых известных букмекеров. Примерно такая схема обмана была очень популярна, и я не раз слышал, что очень уважаемые букмекеры позволяли порочить таким образом свое имя и тем самым дурили публику, потому что боялись последствий, которые настигнут их, если они вмешаются.
Респектабельный пожилой джентльмен подошел к стойке букмекера, чтобы забрать 14 фунтов выигрыша. Уилкинсон утверждал, что уэлшер старого разлива к этому моменту уже сбежал бы вместе со всеми деньгами, но «новый уэлшер повел себя иначе: он остался на месте, нагло радуясь собственному успеху». Игроку сообщили, что он не ставил на победителя, порвали его билет и велели проваливать.