Тот в лётчиках, он у меня крылатый.
Один - рабочий, три ушли в солдаты.
Моряк в ответ: - Нормальная семья!
Она его накрыла одеялом,
Она ему тельняшку постирала,
Она ему лепёшек напекла,
Крючок ослабший намертво пришила,
И за ворота утром проводила,
И у ворот, как сына, обняла...
...В правлении колхоза на рассвете
Толпились люди. Маленькие дети
У матерей кричали на руках.
Ребята, что постарше, не шумели,
Держась поближе к матерям, сидели
На сундучках, узлах и узелках...
Они доехали. А многие убиты
По беженцам стреляли "мессершмитты",
И "юнкерсы" бомбили поезда.
Они в пути тяжелом были долго,
За их спиной ещё горела Волга,
Не знавшая такого никогда.
Теперь они в чужом селе, без крова.
Им нужен кров и ласковое слово.
И мать солдатская решила: "Я - одна...
Есть у меня картошка, есть и хата,
Возьму семью, где малые ребята,
У нас у всех одна беда - война".
Тут поднялась одна из многих женщин
С тремя детьми, один другого меньше,
Три мальчика. Один ещё грудной.
- Как звать сынка-то? - Как отца, - Анисим.
Сам на войне, да нет полгода писем...
- Ну, забирай узлы, пойдём со мной!
И стали жить. И снова, как бывало,
Она пелёнки детские стирала,
Опять повисла люлька на крюке...
Всё это прожито, всё в этой хате было,
Вот так она ребят своих растила,
Тоскуя о солдате-мужике.
* * *
В большой России, в маленьком селенье,
За сотни вёрст от фронта, в отдаленье,
Но ближе многих, может быть, к войне,
Седая мать по-своему воюет,
И по ночам о сыновьях тоскует,
И молится за них наедине.
Когда Москва вещает нам: "Вниманье!
В последний час... " - и затаив дыханье
Мы слушаем про славные бои
И про героев грозного сраженья,
Тебя мы вспоминаем с уваженьем,
Седая мать. То - сыновья твои!
Они идут дорогой наступленья
В измученные немцами селенья,
Они освобождают города
И на руки детишек поднимают;
Как сыновей, их бабы обнимают.
Ты можешь, мать, сынами быть горда!
И если иногда ты заскучаешь,
Что писем вот опять не получаешь,
И загрустишь, и дни начнёшь считать,
Душой болеть - опять Илья не пишет,
Молчит Володя, нет вестей от Гриши,
Ты не грусти. Они напишут, мать!
1942
ПИСЬМО В РЕДАКЦИЮ
АРМЕЙСКОЙ ГАЗЕТЫ
(Быль)
Не помню, право, точной даты,
Тому назад семнадцать лет
У вас в газете для солдата
Был напечатан мой портрет.
Я полагаю, что хранится
У вас архив минувших дней.
Но та газетная страница,
Поверьте слову, мне нужней!
Хочу, чтоб сын меня увидел
Красивым, молодым бойцом
И понял, что не бог обидел
Меня уродливым лицом.
Шёл смертный бой за город Ельню,
Подбит в бою и окружен,
Я был случайно не смертельно