– Ты справляешься просто отлично. – Костяшками пальцев она коснулась его лица, и он прислонился к ее ладони. – Но ты говорил с таким воодушевлением. И я надеюсь, ты все же попробуешь.
Ашер знал, что она просто старается быть милой. Знал. Однако ее замечание задело его, поскольку оно прозвучало так, будто ему нужны какие-то улучшения. Они были ему нужны, эти улучшения, но слышать об этом от нее ему не понравилось.
– Зачем?
– Затем, что это может сделать твою жизнь лучше.
Бинго.
– У меня и так все прекрасно.
– Нет, – сказала она. – Не прекрасно.
Он отшатнулся, словно она ударила его, и от внезапного прилива адреналина ему стало трудно дышать.
– Что?
– Ашер, ты самый стойкий, самый умный и самый интересный человек из всех, что я знаю. Но, по своему же собственному признанию, ты прячешься. Жизнь проходит мимо, тогда как ты должен жить. Пусть от мира прячутся подонки, вроде Пата Монро. Ты же герой.
– Ты не представляешь, каково это, – сказал он, стараясь оставаться спокойным и напоминая себе, что ее слова – всего лишь проявление участия, попытка как-то помочь.
– А ты сам? Когда ты в последний раз выезжал в город?
– В понедельник. К тебе домой, – ответил Ашер натянуто.
– Я имею в виду в магазин или в ресторан. В Дэнверсе есть пара отличных ресторанов.
– Они доставляют на дом, – отпарировал он.
– Все это очень грустно. Мне грустно – из-за тебя.
– Проклятье! – Жалость? Не нужна ему ее чертова жалость. Сердце его неприязненно заколотилось, и он сжался. Было невыносимо чувствовать, как Саванна – женщина, благодаря которой он впервые за долгие годы ощутил себя живым и сексуальным – смотрит на него сквозь эту призму, не как на мужчину, а как на какого-то хилого калеку. И он, сузив глаза, обрушился на нее: – Не дай бог тебе «грустить» на мой счет. Если тебя не устраивает, как я проживаю свою жизнь, то тебе необязательно быть ее частью, Саванна.
Она вздрогнула, когда он выругался, и теперь, шокированная, глядела на него глазами огромными, точно блюдца.
– Я… я не хотела…
– Поверь, все это я уже слышал раньше. И выслушивать еще и от тебя не хочу.
– О, – вымолвила она и прикусила нижнюю губу. – О.
Ему не нужен был кто-то, кто заставлял бы его измениться. И если Саванна Кармайкл явилась к нему именно с этой целью – с миссией милосердия, с желанием помочь несчастному калеке вернуться в любящие объятья общества с помощью бионических рук и пластических операций, – то лучше им разойтись прямо сейчас. Это его тело и его решение. Только его.
– Наверное, тебе лучше уйти, – сжато проговорил он.
Пришел ее черед отшатнуться. Ее глаза заблестели от слез, и она, откатившись от него, села и свесила ноги с кровати, а он, несмотря на боль в сердце, заставил себя не оборачиваться и продолжил смотреть в потолок.