На гвозде в углу каюты висела старая бобровая шляпа О’Салливана, которую он надевал, когда спускался на берег не в форме. Девочка сняла ее и лихо, набекрень нацепила на голову. Затем при помощи обрывка веревки подвязала сзади волосы, рассыпав их по обнаженному плечику. Улыбаясь своему отражению в зеркале, она грациозно протянула руку, как это делала леди из экипажа.
Не имея о том представления, девочка обладала природными задатками актрисы — прежде всего восхитительной мимикой. Она ни на минуту не оставалась равнодушной к своему ужасному положению на работорговом судне, но естественная живость и жажда радости побеждали ее горе. Еще совсем ребенок, она могла одновременно смеяться и плакать.
В это мгновение дверь каюты открылась и вошли трое мужчин. Все они были высокого роста и показались Фауне какими-то чудовищами, неожиданно ворвавшимися в ее жизнь.
Двоих она знала — капитана Хамблби и мистера О’Салливана. Третий был незнаком — красивый мужчина в сером костюме, державший в одной руке шляпу и трость, а в другой — кожаный портфель. Это был тот самый джентльмен, которого она видела выходящим из желто-синего экипажа.
Она смутилась оттого, что ее застали в шляпе мистера О’Салливана, и застыла, словно статуэтка, глядя на вошедших своими прекрасными глазами.
И они пристально разглядывали ее. Губы О’Салливана изогнулись в улыбке.
— Бог ты мой, что тут происходит? — пробормотал он. — Нахальная маленькая шалунья!
Капитан лукаво повел в сторону работодателя своим единственным глазом.
— Вот то, что вам нужно, мистер Панджоу. Эта девчонка, сэр. Можно сказать, единственная в своем роде… не правда ли, сэр?
Мистер Панджоу положил на грязный стол шляпу, трость и портфель, из огромного кармана визитки[7] извлек носовой платок с кружевами и приложил к носу. Его бледное надменное лицо брезгливо сморщилось.
— Фу, как здесь воняет, капитан Хамблби! Как воняет!
Единственный глаз капитана воззрился на первого помощника. О’Салливан побагровел и, запинаясь, стал оправдываться:
— Девочка была заперта здесь, выходить ей не разрешалось, сэр, а если природа требует, то, мистер Панджоу…
— Хватит! — оборвал его мистер Панджоу. — Умоляю, откройте иллюминатор! Животные! — добавил он вполголоса. Однако, когда судовладелец рассмотрел как следует стоящую перед ним девочку в бобровой шляпе, залихватски сидящей на светловолосой головке, оценил ее красоту, длину ресниц, нежность светлой кожи, стало очевидно, что он не зря поднимался на борт «Морехода». Девочка стоила намного больше, чем представлялось капитану.