Она повернула свою головку грациозным и одновременно гордым движением, но, когда отвечала ему, мировая скорбь звучала в ее голосе:
— Я не знаю, что такое счастье, с тех пор, как по чудовищной жестокости судьбы мои родители покинули меня.
Внезапно послышались тяжелые шаги, звук которых перекрывал завывание ветра и удары дождя. Кто-то поднимался к ним по винтовой лестнице. Флер первая узнала эти шаги. И цвет, появившийся на ее лице от жара камина и пылких слов Певерила, мгновенно покинул его.
— Это мой муж. Очевидно, барон вернулся раньше, чем намеревался, — сказала она.
Ужасные подозрения юного художника находили подтверждение, но он ничем не мог помочь, только молча созерцать муку и страх, так внезапно появившиеся на лице молодой женщины, стоящей перед ним.
«О Господи, — подумал он. — Она ненавидит его!»
И его медленно пронзила еще одна мысль: «Значит, и я тоже должен ненавидеть его».
Дверь студии была распахнута настежь без особых церемоний. На пороге стоял Сен-Шевиот в неброской, но очень модной одежде. На нем был плащ, в руке он держал перчатки. Он выглядел так, как выглядел всегда по приезде из Лондона, куда уезжал на несколько дней: мрачным, развязным, со следами скверного времяпрепровождения на лице. Огромного роста, он, казалось, заполнил собою весь дверной проем. Сердце Флер упало от страха при виде этих могучих плеч и красного красивого лица. Оглядев ее с головы до ног, Сен-Шевиот молниеносным взглядом обвел студию, почти не обращая внимания на Певерила. Затем снова воззрился на жену.
— Ну, ну, прекрасно, так вот, значит, где прячется моя любимая супруга. А я тщетно искал ее у себя.
Она шагнула вперед.
— Я не ожидала, что вы вернетесь так рано.
— Очевидно, — с презрительной ухмылкой откликнулся он, развязал плащ и небрежно швырнул его на стул. Проводя ладонью по пышным вьющимся черным волосам, Сен-Шевиот по-прежнему зловеще улыбался. — Я прибыл раньше, потому что за мной послала миссис Динглефут, — сказал он.
Флер спросила:
— Послала за вами? С какой стати?
Сен-Шевиот ответил не сразу, пересек студию и приблизился к мольберту. Широко расставив ноги, держа руки в карманах, он раскачивался на каблуках, внимательно изучая портрет Флер. Прищурившись, произнес:
— Миссис Динглефут, это прекрасное создание, всегда и всем сердцем желает мне только добра. Я просил ее связаться со мной, если здесь будет что-нибудь не так.
— Прошу вас, ответьте, что же она такое заметила? — спросила Флер, прижав руку к груди. Ее сердце билось все сильнее и сильнее.
Певерил стоял совершенно прямо и молчал.