Она начала приходить в себя.
– Газеты не читаете? – спросил Левушкин.
– Нет. И телевизора у нас нет. Некогда.
– Тогда я вас введу в курс дела, – он достал газету с портретом Алины и бросил ее на одну из кроватей.
– Она убита прошлой ночью.
Зоя вздрогнула. Похоже, она забыла, как одета, а капитана сбивали с мыслей ее ноги, и он не мог сосредоточиться.
– Где и как?
– В пригородном лесу. А как, это не важно. С кем она уехала позавчера?
– Понятия не имею. Мы с ней о работе не говорим.
– Работа – это обслуживание клиентов после выступления в клубе?
– Какое вам дело, чем мы занимаемся после работы! У всех есть ухажеры. Вон Алина чемодан собирала. Это ее барахло разбросано. Она собиралась уезжать из Твери. Старье повыкидывала, а хорошее взяла с собой. Уехала не одна, а с кем-то, разумеется. Свои деньги она не тратила. Я, например, высылаю все деньги матери, которая сидит с моей дочерью. А то бы жила вместе с этой стервой в лачуге!
Зоя подошла к окну и глянула во двор.
– Ошибочка выходит. Машина Алины стоит на месте. Смотрите. Серебристый «лексус».
Капитан выглянул в окно.
– Это тот, что ли?
– Да. Он самый. Вообще-то она стерва та еще. И я не стесняюсь это говорить. Опутала какого-нибудь лоха, прикинулась овечкой и вошла в доверие. Это она умела. Был бы лох с деньгами и квартирой. Ясное дело, не местный. Свои всех знают и в нашу сторону не смотрят. Пока субботник не наступает. Тогда они на халявину нам ляжки мнут. И не «шестерки», и не менты. Ленчик тех давно отбил. Больше не суются. Меня, например, заммэра по снабжению любит. Идите, арестуйте его.
Зоя окончательно расслабилась.
– Послушай, Зоя, речь идет об убийстве. Тут ни один мэр руки пачкать не станет.
Зоя лишь ухмыльнулась. Он назвал ее по имени. Значит, адрес ему не Ленчик назвал. Настоящими именами только он мог их называть. И то один на один. Все девушки имели псевдонимы. Смешно, если бы Зоя вышла на публику как Раиса Сенчикова, бывшая буфетчица с теплохода «Максим Горький».
– Давно Алина работает в клубе?
– Не больше месяца. Откуда приехала, не знаю. Но повадки у нее столичные. Впрочем, если бы она кого-то убила, я меньше удивилась бы. Ее все побаивались. Видела я ее однажды с одним клиентом. Мельком. Под ручку его держала. Я на машине мимо проезжала. Высокий, в бежевом плаще с погончиками и такой же бейсболке. В темных очках. Лицо его описать не могу. Возможно, ему лет тридцать. Увижу еще раз, не узнаю. Мимолетный кадр. С клиентами под ручку не ходят. Но, видимо, он ее раскусил, раз прикончил.
– Сколько человек в танцевальной группе? Только не ври мне по мелочам, не то в прокуратуру как домой ходить будешь. Дело только открыли, и оно будет громким. Ленчик на своем месте не усидит. Это он по наивности считает себя всемогущим. Его попросту заменят на Петюню.