Почему же вокруг так безнадёжно пусто?
Почему так много обездоленных с усталой печалью в глазах?
Где же былое счастье на лицах ваших,
Где же те светлые улыбки на ваших губах?
Там, где стояли сёла – пепелища стынут…
Ныне нет ничего там, где раньше было всё…
С болью потери, проклиная судьбину,
Вы в неизвестность идёте, куда-то вперёд…
Кто?! Кто тот изверг, что сотворил с вами это?!
Кто по прихоти лишил вас и детей ваших счастливой доли?
Мне родина дороже целого света!
Потому, русичи, не в силах я вынести вашей боли…
…Кроваво– красный закат бросал зловещий отблеск на очередное пепелище. Небольшая группа из двадцати человек и пары повозок чуть слышно вздыхала. Каждый старался скрыть грусть за маской хладнокровия.
Всадник, возглавляющий их, лишь молча проводил взглядом очередные останки села. Ни слов, ни вздохов бы не хватило, чтобы выразить его чувства. Он понял, что уже никогда не сможет забыть то, что видел тогда в пути до Владимира.
Чужая боль стала для юного княжича его собственной.
* * *
В небольшую охотничью избу едва-едва проникал свет. На широком деревянном стуле сидел властный мужчина лет сорока – пятидесяти с лёгкой сединой в светло-русых волосах. Что-то едва уловимое в его облике указывало на близкое родство со стоящим рядом юношей.
– Что же ты намерен делать, отец? – Спросил Александр, тяжело вздохнув, – ведь единственное значимое решение, принятое на сегодняшнем съезде – избрание тебя великим князем. Скорее всего, они просто хотели взвалить на тебя свою ответственность.
Хмурое лицо Ярослава Всеволодовича отразило глубокую задумчивость.
– Не думаю. Эти люди собрались не лясы точить. Не знаю, что движет ими – долг ли перед родиной, проснувшийся наконец, или же корысть, но князья действительно хотят мира и спокойствия, как, впрочем, и все мы. У меня есть кое-какие соображения по поводу того, что можно предпринять. Вот что, – добавил он, посмотрев на сына, – я пока отдаю тебе помимо Новгорода еще Дмитров и Тверь. Справишься?
На мгновение княжич опешил. Зачем?
– Это, конечно, честь для меня. Но что натолкнуло тебя на эту мысль?
Ярослав грустно улыбнулся. Гордость за сына всегда согревала ему душу, а сейчас больше, чем когда либо.
– В этих городах сейчас сложная ситуация, – объяснил он, – пусть ты и совсем ещё юн, сын мой, до меня доходит немало известий о твоих успехах. Я доверяю тебе больше, чем кому бы то ни было.
Княжич покорно кивнул. Слова отца укрепили в нём решимость.
– Отправляйся на север, Александр. И как можно внимательнее следи за рыцарями. Эти псы не упустят возможности воспользоваться ситуацией.