– Анника… – начал он.
– Ты всегда так поступаешь, – сказала она, попятившись от него. – Предпочитаешь молчать, если тебе надо сказать что-то по-настоящему неприятное. Я не кисейная барышня.
Халениус по-прежнему сидел на диване, отклонившись назад. Правую руку он вытянул в сторону для поддержки спины.
– Тело нашли в мешке для мусора на улице у дома, где раньше размещалось французское представительство. Он находится у порта в старой части Могадишо, в районе, у которого отныне явно совсем другая судьба. Это всего в километре от посольства Джибути…
– Ты не ответил на мой вопрос. Как он умер?
Халениус сделал глубокий вдох, а потом резко выдохнул.
– Мачете, вероятно. Тело разрублено на куски. Нет стопроцентной уверенности, что действительно нашли француза, но все указывает на это.
– А именно?
– Остатки одежды, находившиеся в мешке, совпадают с описанием той, которая была на нем, когда он исчез. На руке осталось его обручальное кольцо. Шрам от аппендицита сходится с его медицинской картой.
– Но?..
– Голова отсутствует.
У Анники подкосились ноги, и она опустилась на диван.
– По всему выходит, наша ситуация хуже, чем мы думали, – сказал Халениус. – Значит, вопреки всему, похищение политическое. Жена француза полным ходом искала деньги на выкуп, сорок миллионов долларов, но преступники не захотели ждать. И вероятно, остальные заложники также находятся в Сомали, а не в Кении, что также затрудняет дело для нас. Кения ведь нормально функционирующее государство, а Сомали – логово преступников…
Анника окинула взглядом погруженную в полумрак комнату, декоративный светильник, DVD-фильмы на полке рядом с телевизором, книги, лежащие в беспорядке перед радиатором отопления.
– Как его разрубили? – спросила она. – И почему?
Халениус какое-то время изучал ее лицо.
– Руки, ноги, низ живота, – сказал он.
– При обычном убийстве с расчлененкой тело чаще всего изувечивают по той причине, что убийца не может избавиться от него незаметно для окружающих, – сказала Анника. – Хотя вряд ли речь идет о чем-то подобном в данном случае.
Халениус наморщил лоб.
– О чем ты?
– Тогда почему его разрубили на куски? Это ведь не указывает на избыточное насилие, неслыханную агрессивность?
– Кто знает, что движет этими сумасшедшими?
– Если они обычные сумасшедшие, – сказала Анника, – из тех, которые убивают людей здесь, в Швеции, зачастую избыточное насилие означает, что убийцей движут очень личные мотивы. Француз бывал в Кении раньше?
Халениус покачал головой:
– Прежде чем стать политиком, он трудился на атомной станции в Ажене. Едва ли выезжал за границу раньше.