— Не знаю.
— То есть как — не знаю? — снова удивился я.
— Потерялся где-то.
— Потерялся? Он же размером больше меня и весит примерно столько же!
— Да задевал куда-то, когда принцессу… доставил. Не помню, куда дел.
— Ну, ничего себе ты пещерку захламил, если у тебя лазерные резаки теряются! С таким порядком тебе никаких дополнительных комнат не хватит! — Я вздохнул. — Придется бластером попробовать.
Глаза дракона широко раскрылись:
— Не надо бластером!
— Не боись, бластер в опытных руках — хирургический инструмент! Могу тебе уши проколоть! Серьги носить будешь!
— Уши у меня не приклеены, — возразил дракон.
— А у тебя уши есть? — сегодня я что-то очень часто удивляюсь.
— Маленькие просто. У нас, между прочим, очень хороший слух!
— Ладно, — я положил ранец и стал настраивать оружие для мирного труда. — Про анатомию потом расскажешь. Когда отрежем что-нибудь лишнее. Не дергайся! Сбиваешь с ритма!
И, не обращая внимания на протесты Флобера, приступил к действию.
Всего через десять минут, половину заряда батареи бластера, несколько порезов и пару ожогов бедный дракон был вызволен из плена.
— Пошваркай немного лапами, чтобы крошку гранитную отряхнуть, — посоветовал я, ставя бластер на предохранитель. — А ты ничего дракон, терпеливый. Другой бы давно пламенем изошел при малейшем порезе. Все-таки вы, драконы, нервный народ. И чего тебя, такого положительного, вечно на подвиги тянет?
— Так домовитый я просто, — дракон засмущался от похвалы. — Идей много по пещерке всяких. Только уж больно сейчас дороговизна всех мучает, — вздохнул он, — средств не хватает. А так да, я терпеливый, почти всегда могу огонь в себе сдержать. Только перец не люблю. Очень в носу щиплет.
— Пошли, показывай где принцессу прячешь. Будешь себя хорошо вести, замолвлю словечко перед королем по поводу твоей положительности.
— Она, наверное, в спальне сейчас, — дракон тяжело затопал вглубь пещеры.
— Вот — это тут, — он остановился у входа в одну из комнат. — Только ты первый иди.
— Почему я? — это было подозрительно. — Давай-ка, хозяин, вперед.
— Ни за что!
Я потянулся к бластеру:
— Не заставляй меня напрягаться.
Флобер тоже напрягся, помялся, но в его положении трудно было упрямиться. Со следствием надо было сотрудничать.
— Ты заставляешь меня грубой силой. Это нечестно, — и он распахнул дверь.
Я резко впрыгнул в комнату, держа бластер наизготовку, перекатился по полу, вскочил и остолбенел. Около стены валялась груда обугленных деревяшек, очевидно, когда-то бывших мебелью. До самого потолка чернело закопченное пятно, на котором, словно бы из позолоты, выделялся лимонно-желтый силуэт огромной кастрюли. С двумя ручками и выпуклой крышечкой.