Сняв с плиты кофейник, Элис попыталась долить Рути кофе, но, увидев, что дочь еще не сделала ни глотка, налила кофе себе, щедро разбавив молоком и добавив большую ложку сахара.
– В общем, я пошла с ней, хотя был уже поздний вечер, и я знала, что вы будете волноваться. Не сразу я поняла, что на этот раз Герти вовсе не намерена меня отпускать. Чтобы я не сбежала, она привязала меня к стулу и требовала, чтобы я рассказывала ей сказки. Герти очень… сильная, и я ничего не могла сделать. Когда же она услышала, что вы спустились в пещеру, она привязала меня еще крепче и заткнула рот, чтобы я не могла ни позвать на помощь, ни предупредить вас об опасности.
Элис сделала большой глоток кофе и, отойдя к окну, стала смотреть на заснеженную вершину холма, над которой, словно корона черного властелина, вздымались пять гранитных обелисков.
– Ты меня понимаешь, Рути? – тихо спросила мать после паузы. – Нам с твоим отцом приходилось прилагать огромные усилия, чтобы не повторилась история с Уиллой Люс и другими… Правда, смерть Уиллы целиком на моей совести, – тут же поправилась она. – Твоего отца уже не было, а одной мне было не под силу… Но если бы ты мне помогала, все могло бы быть иначе.
Подняв голову, Рути посмотрела на мать, и та ответила ласковой улыбкой.
– Кто-то должен охранять тайны нашего холма и оберегать жителей города, – сказала она. – Я ни на чем не настаиваю, я только прошу тебя хорошенько подумать…
В коридоре послышались шаги, и в кухню вошла Фаун. Она была в пижаме, с заспанным личиком. Она крепко прижимала к себе Мими.
– Ну-ка, кто хочет горяченьких булочек с корицей? – проговорила Элис совсем другим голосом и снова шагнула к плите.
После завтрака, пока Элис внизу мыла посуду, Рути и Фаун потихоньку пробрались в родительскую спальню.
– Это правда? – шепотом спросила Фаун, когда обе склонились над тайником в полу. – Ну, что мы с тобой вовсе не сестры?..
Рути взяла ее за подбородок и заставила приподнять голову. Глядя Фаун в глаза, она сказала:
– Ты – моя сестра, и всегда будешь ею, что бы ни случилось.
Девочка улыбнулась, и Рути, наклонившись, поцеловала ее в лоб.
Из тайника они достали бумажники Тома и Бриджит, револьвер и заключительные странички из дневника Сары. Все это они уложили в школьный рюкзачок Фаун, чтобы отнести в лес и сбросить в старый колодец.
– Ты уверена, что мы поступаем правильно? – в очередной раз спросила Фаун, когда они ужевышли в коридор. – Мама ужас как разозлится, когда узнает, что́ мы сделали!..
– Я думаю, мама не рассердится, – возразила Рути, ободряюще улыбнувшись. – Она сама хотела уничтожить эти вещи, но… не смогла. Понимаешь, мама вроде как чувствовала себя виноватой перед своими друзьями, потому что… ну, не знаю я! Как бы там ни было, она этого не сделала – и посмотри, чем все едва не закончилось! – Рути покачала головой. – Нет, пока эти бумаги целы, люди будут совершать новые безумства, лишь бы их заполучить. А, заполучив, станут будить новых и новых «спящих»…