Семейной паре продолжать ходить в филармонию и успокаивать нервы после однообразного одиночества на кухне с телевизором.
А вот Ирине она посоветует, если она будет выходить замуж во второй раз, то непременно повторит ошибки первого брака. И ее поиск счастья в браке не что иное, как примирение прощеного искупления.
После третьего звонка все зрители удалились в зал театра, а Марина, напевая песенку про веселого бухгалтера, радостно подсчитывала чаевые дня.
2
Ранним утром курится туман по ущелью гор. Лучи солнца дробятся о гранитные скалы, выжигая с юга склон. Северная часть горного склона проращена короткоствольными деревьями с широкими кронами. Тут много солнца и мало воды. Горные вершины упираются в голубое небо, а у их подножья, в долине, стоят кипарисы. Бурная река пенится о рыжие камни, продолжая вечную работу каменотеса, разламывая скалу в узком ущелье.
Среди горных селений расположился военный городок с малочисленным гарнизоном, куда отправляли офицеров для спокойного места службы до выслуги демобилизационного срока. Адрес военного городка обозначался номером почтового ящика.
На вершине горы стояла разрушенная крепость средневековых лет. Испепеляющая дневная жара уходит к вечеру, сменяясь ночной прохладой, с оживлением сонной жизни поселка.
От военной дороги в трехстах метрах стоит наспех смонтированный крупнопанельный дом. У дома начальника гарнизона дежурит боевая машина пехоты.
На веранде второго этажа сидят офицеры с женами по воинскому чину. Капитан Сергей Серов празднует новое назначение и по традиции службы обмывает с приятелями в стакане водки большую майорскую звезду. Здравицы происходят, как принято по южному обычаю, с большим застольем из закусок и зелени, и красного вина. Младший офицер Серго на правах гостя, держа бокал, стоя, опьянено растягивал слова, выделяя паузы, что делает его серьезную речь забавным спичем.
– Уважаемые… дорогие мои… я буду, краток, но кратким я не хочу… не тот повод. Я поднимаю, еще раз, тост за тебя мой друг, за твою супругу, и за твою дочь… красавицу…умницу… за прекрасную девушку…
– За спортсменку… за отличницу, – подтрунил, счастливый отец, Серов.
– Согласен. За крымскую пленницу, то есть племянницу. Дорогой мой, если у меня бы был сын, то я женил его на твоей прекрасной дочери Ирине.
Ирина сидела в скромном сельском наряде, в цветастом васильковом сарафане, с обнаженной тонкой шеей, и припущенные ресницы, и подвижный улыбающийся рот, выказывали кокетливый протест по поводу комплимента, который, тем не менее, был принят благосклонно.