Здесь и был ранен Сергей Князев. Вера обнаружила его у входа в другое помещение. Он уже отполз метров на двадцать от места ранения и, вконец выбившись из сил, лежал без движения. Когда Вера повернула его, чтобы рассмотреть рану, он с трудом приподнял веки:
— Зачем ты здесь?
Она не ответила и принялась за перевязку, тревожно поглядывая в распахнутую дверь: фашисты третий раз поднялись в контратаку и начали теснить гвардейцев.
Князев, понимая, в каком положении они находятся, сказал чуть слышно:
— Прошу тебя, Вера, оставь меня, уходи… Одна ты меня все равно не вытащишь.
— Вынесу, помолчи, пожалуйста, — сердито оборвала Казакова.
Она ловко схватила Сергея за плечи и дотащила до выхода из кочегарки. Дальше можно было продвигаться только ползком — вся местность простреливалась.
— Немного ногами сможешь двигать?
— Попробую, — шепотом ответил Сергей. Вера рывком перенесла его через порог и тут же залегла, потом схватила Сергея под мышки, подтянула его голову и плечи на свое бедро.
— Вот так, хорошо. Старайся передвигать ноги в такт со мною.
Князев пытался передвигать ногами, но у него плохо получалось. Левой рукой он крепко уцепился за девушку, в правой держал автомат, иногда опираясь им о землю. Вера ползла с остановками, ей было очень тяжело. Позади них усилилась перестрелка: гитлеровцы кинулись в новую атаку и, видно, еще потеснили гвардейцев. Над головами чаще засвистели пули.
Они успели проползти всего метра три — четыре: очередь трассирующих пуль ударила рядом с ними в стену. Вера видела, как отлетела в сторону ее медицинская сумка, как шевельнулась шинель Сергея, прошитая пулей. Шум позади нарастал.
— Теперь все. Оставь меня. Прошу… Оставь, — прошептал Князев, морщась. — Тебя схватят. Уползай, прошу…
Левая рука Сергея, которой он держался за Веру, ослабла, голова опустилась, он потерял сознание и сразу стал вдвое тяжелее…
Силы совсем оставляли Веру, ноги отказывались двигаться, пальцы не могли удерживать безвольное тело Князева. Но она все-таки удерживала его и все-таки ползла. Это были какие-то короткие рывки, предел ее сил.
С помощью подоспевших санитаров Вера отнесла Князева в глубь цеха, перевязала ногу. Той же ночью она проводила Сергея до переправы, под ее присмотром положили его на катер. Он был в бреду…
Тогда перед ними была Волга, а теперь другая великая русская река — Днепр…
Вот он, могучий, величавый, с неспокойными волнами, перед ее глазами. «Ему нет никакого дела до того, что идет ожесточенный бой с жестоким и коварным врагам; ему нет дела и до меня…» — подумала Вера, вздохнув.