В такой нерешительности тянулся бой далеко за полдень, развиваясь все сильнее и распространяясь все больше влево в направлении с. Ярчов.
Мы пообедали и стали уже томиться неизвестностью о положении фронта. В этот момент, наконец, заговорил телефон 35-й дивизии. Но первые сведения были неутешительными: сильный огонь противника, особенно артиллерийский, очень мешает продвижению дивизии, наши же батареи все еще не могут открыть должного огня. Перспектива затяжного кровавого боя невольно рисовалась в нашем воображении. Вдруг раздаются глуховатые, но густые орудийные выстрелы. То командир 17-го мортирного артиллерийского дивизиона, полковник Андреев, бывший в колонне 35-й дивизии, нашел, наконец, в лесу какую-то полянку, которой хватило лишь на одну батарею, и начал гвоздить по высоте 336. Стало как-то веселее. Это был как бы хороший почин или сигнал для прочих многочисленных наших батарей. Они и заговорили, и у нас, и у соседа справа. Целый ряд их, числом не менее десяти, обрушился на злосчастную высоту 336, наиболее сильный пункт неприятельской позиции. Легко себе представить, какой там был ад. Гора окуталась дымом и пылью. Бывшие на ней на полузакрытых позициях неприятельские батареи, в их числе одна тяжелая, очень скоро были задавлены. Особенный эффект давали батареи 3-й артиллерийской бригады. Развернувшись южнее села Подгорце и не имея пока перед собою, на фронте 3-й дивизии, объектов для действия, они также обрушились на высоту 336 и вообще на участок неприятельской позиции, атакованный 35-й дивизией. Их косой и даже частью фланговый огонь оказался наиболее губительным для противника. Покровительствуемые столь могущественной огневой поддержкой, задавившей огонь противника, болховцы и зарайцы дружно очень полезли на высоту 336 и овладели ею. Такой же успех одновременно почти был достигнут и у соседей справа, 7-й дивизии. А вслед за этим победа и поражение противника стали быстро распространяться по всему фронту на восток – юго-восток. Противник поспешно отступил, а местами бежал. Потери его, особенно в районе высоты 336, были огромны.
Известие о победе было сообщено нам 35-й дивизией по телефону. Его принял капитан Громыко. Он прибежал с телефона в штаб, где были все в сборе, с командиром корпуса во главе, и радостно, громко сообщил почти буквально следующее: «Победа полная; противник разбит, бежал; болховцы захватили много пушек». «Ура!» – выкрикнули некоторые из нас, не выдержавши от радости. Весть о победе тотчас дошла до резервного полка, 137-го Нежинского, стоявшего неподалеку, у леса. И когда командир корпуса вышел, приготовляясь выехать вперед к войскам, на место боя, подошел командующий Нежинским полком, полковник Бекаревич