— Конечно, — ответил Поль не слишком умно. — При случае. Когда-нибудь.
— Ну, а если скоро?
— Скоро?
У Поля закружилась голова. Что надо понимать под словом «скоро»?
— Хорошо, — рассмеялся лорд Френсис, — не завтра. Но очень скоро. Видите ли, Савелли, я буду говорить откровенно. Партия уже в течение долгого периода явно бездеятельна. Посмотрите на большинство из нас. Нам нужна молодая кровь — не старые заики, — чтобы, возвращаясь к власти, мы могли располагать группой деятельных людей в расцвете сил. Я знаю, разумеется, — моя обязанность знать это — что вы сделали для Лиги молодой Англии, но я пропустил вашу речь в Хикней-хисе осенью. Вы имели огромный успех, не так ли?
— Им, кажется, понравилось то, что я сказал, — скромно ответил Поль. — Когда же вы слышали об этом?
— Вчера вечером.
— Уинвуды — самые дорогие люди на свете, — произнес Поль осторожно, — но они предубеждены в мою пользу.
— Это были не Уинвуды.
Прекрасная истина блеснула в уме Поля.
— Тогда это была принцесса Зобраска.
Лорд Френсис рассмеялся.
— Не все ли равно? Я знаю все о вас. Редко приходится выслушивать чьи-либо речи из вторых рук. Вопрос таков: согласились бы вы выставить вашу кандидатуру, когда наступит время?
— Думается, что соглашусь! — ребячески весело воскликнул Поль.
Его ревнивая досада уступила место восторгу. Так, значит, София рассказывала о нем Френку Айресу! Расточая свои чары лидеру, она имела в виду его, Поля. Она повторила его речь Айресу! Лорд Френсис внезапно превратился из попугая в замечательного малого. И принцесса воцарилась в его сердце с еще большим блеском, чем прежде.
— Единственное препятствие, — сказал Поль, — в том, что мне приходится зарабатывать на существование.
— Это можно будет исправить, — сказал лорд Френсис.
Лишь только представился случай, Поль прилетел в Четвуд-парк и высказал своей принцессе все, что думает о ней, называя ее богиней, ангелом и другими хорошими именами. И принцесса, которая была одна, угощала его драгоценным русским чаем в скорлупках из китайского фарфора и английскими бисквитами.
Она приняла его не в официальной гостиной, как некогда, но в интимной обстановке ее собственного будуара, среди мягкого света, мягких тканей и подушек. Когда чай был выпит, Поль сознался ей в своем несправедливом недовольстве Френсисом Айресом.
— Вы слишком ревнивы, — сказала принцесса.
— Поэтому-то вы сказали «Какой же вы глупец»? — спросил он.
— Отчасти.
— А какие же были другие причины?
— Каждая женщина имеет тысячу причин, чтобы назвать мужчину глупым.
— Назовите же мне хоть часть из них!