Он уже как-то задумывался над значением этого слова, прочитав его в надписи на медной доске одного из домов Высокой улицы в Блэдстоне: «Е. Томсон, архитектор и землемер». Слово казалось ему таинственным и значительным, как заклинание.
Молодой человек рассмеялся и объяснил. Поль слушал серьезно. Для него раскрылась еще одна тайна. Он часто удивлялся, откуда каменщики знают, как класть кирпичи. Теперь он понял, что они только орудия, выполняющие замысел архитектора.
— Я хотел бы быть архитектором, — проговорил он.
— Ты хотел бы? — переспросил художник и прибавил: — Во всяком случае, ты можешь заработать шиллинг. Сядь-ка здесь и дай-ка я тебя нарисую.
— Для чего? — спросил Поль.
— Потому что ты — живописная личность. Теперь, я думаю, ты спросишь меня, что значит — живописный?
— Нет, — сказал Поль. — Я знаю. Я читал это в книгах: «Старая серая башня живописно выделялась на пурпуровом небе».
— Ого! Да ты литератор! — воскликнул молодой человек.
— Да, — ответил Поль с гордостью. Его очень привлекал новый знакомый, поскольку по платью, речи и манерам его можно было причислить к той же касте, к которой принадлежала и его утраченная, но незабвенная богиня.
Молодой человек взял карандаш и альбом и посадил Поля на краешек стола.
— Ну, начнем, — сказал он, принимаясь за дело. — Голову немножко в эту сторону. Превосходно. Не двигайся. Если будешь сидеть спокойно, я дам тебе шиллинг. — Через некоторое время он спросил:
— Кто ты? Если бы ты не был литератором, я подумал бы, что ты цыган.
Поль вспыхнул:
— Я не цыган.
— Конечно, конечно, — воскликнул художник. — Я имел в виду, что ты мог бы быть цыганом. Итальянец? Ты не похож на англичанина.
В первый раз идея об экзотическом родстве возникла в голове Поля. Несколько мгновений он боролся с этой мыслью.
— Я не знаю, кто я, — произнес он наконец.
— Ого! Кто же твой отец? — Молодой человек кивнул в сторону корчмы.
— Это не мой отец, — сказал Поль. — Это только Барней Биль.
— Только Барней Биль? — повторил художник, улыбаясь. — Ну, а кто же твой отец?
— Не знаю, — ответил Поль.
— А твоя мать?
— Тоже не знаю, — сказал Поль таинственным тоном. — Я не знаю, живы ли мои родители или умерли. Думаю, что они живы.
— Это интересно. Что же ты делаешь с так называемым Билем?
— Я направляюсь с ним в Лондон.
— А что ты собираешься делать в Лондоне?
— Это я решу, когда буду там, — сказал Поль.
— Значит, ты вышел искать приключений?
— Да, — ответил мальчик, и отблеск Видения заплясал перед его глазами. — Это так. Я вышел искать приключений.
— Постой, сиди вот так! — воскликнул художник. — Не двигайся. Кажется, я тебя поймаю. Святой Моисей! Это будет удачно! Если бы я только мог схватить выражение! Не правда ли, что может быть лучше приключений? Вставать утром и знать, что неожиданное обязательно должно случиться за день. Увлекательно, не правда ли?