Дрю усмехнулся, когда поднял четвертак и сел обратно на стул.
— Я покажу тебе, чего бояться.
Он придвинулся к краю стула, глядя на рюмку, поскольку требовалась глубокая концентрация, чтобы определить расстояние между четвертаком в руке и рюмкой передо мной. Затем он прицелился еще пару раз.
— Давай уже кончай с этим.
Я изобразила скучающий вид, но если честно, мне нужно было потянуть время. Если так пойдет и дальше, то я буду пьяной в стельку в самые кратчайшие сроки. Во время учебы я всегда держалась подальше от алкоголя.
Дрю взглянул мне в глаза.
— Хорошее случается с теми, кто умеет ждать.
Это ведь плохо, что я хотела, чтобы он больше говорил, чем просто закидывал четвертак в рюмку?
Он бросил монету, она отскочила от стола и попала прямо в рюмку передо мной. Снова.
Проклятье.
Я взяла монету в руку, и мысль о том, что только я одна напиваюсь, не беспокоила меня вообще. Бросив четвертак, я наблюдала, как он отскочил от стола, ударился о край рюмки Дрю и снова отскочил. Дрю поймал монету, прежде чем она упала на пол.
Чееееерт.
Он даже не колебался. Он просто поднял бутылку и с ухмылкой наполнил мою рюмку снова до краев.
— Пей.
— Отвали.
Дрю откинул голову и рассмеялся.
— Она смелая, когда пьяна.
— Она не пьяна. Она в гневе.
Я опрокинула содержимое рюмки в рот. К счастью, пролив меньше, чем в прошлый раз.
— Просто к слову, мне нравится твой сварливый характер. Меня это возбуждает.
— Я думала, что у парней заложено в генах быть возбужденными весь день?
— Весь день. А теперь и всю ночь.
Наглая улыбка расцвела на его губах, та самая, которую я начала по-настоящему любить... или ненавидеть — не могу сказать из-за внезапного тумана в голове. Не говоря уже о том, что мысли направились туда, куда не должны. Например, к серой майке Henley, плотно обтягивающей его широкую грудь. К его длинным пальцам, вцепившимся в край стола. К молнии его джинсов…
— Кхм.
Мой взгляд переместился к его лицу. За считанные минуты нашей игры я выпила приличное количество рюмок и, конечно, уже опьянела. Почему бы не смириться с этим.
— Твоя очередь.
Он, не отрываясь, смотрел на меня, пока подбирал четвертак и бросал его об стол. Монета отскочила и угодила в мою рюмку.
Я вскинула руки.
— Ты, блин, издеваешься надо мной.
Дрю рассмеялся, откидываясь на спинку стула и скрещивая руки на груди.
О, да. Он сексуальный.
— Ненавижу тебя.
— Только подумай, как приятно будут ощущаться мои пальцы на твоей коже.
Только от мысли о его пальцах на моей коже по всему телу побежали мурашки.
— Подразумевалась только губка и ничего другого. Никто ничего не говорил про пальцы.