– И вы всему этому бреду поверили, будто не знали меня? – поморщился Бобров.
– Так Новый год же был, – пожала плечами Кузьминична. – Подумали, что набрался ты крепко, в голове помутилось, у нас тут и не такое бывало. Ты же сам, вспомни, ни с кем потом говорить об этом не захотел, мы тебя и не трогали.
– А куда мне было деваться? Объяснять, что какого-то кота под кроватью испугался? – огрызнулся Бобров. – Я и сейчас бы не рассказал, если бы ты не срамила меня при людях. Клоун, клоун! Тоже мне! Язык у тебя без костей! – Геннадий Иванович тоже двинул плечами и, так и не закурив, вернулся на свой диван.
– Как же вы потом с Зиной после этого? – заинтересовался Корытко. – Вы ведь как бы родственниками стали, избегать друг друга не удалось бы.
– Вот с этим уже настоящий цирк приключился, – ответила вместо Боброва Анна Кузьминична. – Зинка-шалава после того недолго здесь побыла. Появился у нас залётка, морячок какой-то с Тихого океана, диво здесь невиданное, весь из себя якорях и тельняшках, в два дня охмурил ее, вместе с ним умотала, кошек своих не пожалела. С тех пор и не видели здесь ее, написала только, чтобы деньги за ее половину дома выслали ей.
– Зачем же, если знали, что шалава она, сватали меня? – не сдержался Бобров. – Все вы тут хороши…
– Не нагнетай, Гена, – блеснул очками Глинский. – Я ведь в это время работал уже в больнице, при мне было. И помню хорошо всю эту историю. Можно подумать, что в самом деле только о тебе и судачили. Тем более в Новый год же, когда и не до такого себя здесь во хмелю доводили, верно Кузьминична сказала. Потрепались немного и забыли, ничего тебе не надо было расхлебывать. Я, между прочим, и не я один, совсем другое предполагали. А то мы Зинку не знали. Уверены были, что это не она тебя выгнала, ты сам от нее бегством спасался. Открылись у тебя глаза, дёру дал от нее в последний момент чуть ли не в чем мать родила. И Петя старался, очень уж сестренку свою непутевую поскорей выдать замуж хотел, чтобы перестала она колобродить. Он, уверен, и Кузьминичну настропалил, чтобы агитировала тебя. Ты ж был тут самой подходящей для нее кандидатурой, лучше не придумать. Я бы тебя раньше о ней предупредил, да опасался вмешиваться. А морячка того Зинке сам Бог послал, кто бы ее из наших парней за себя взял? На таких не женятся, таких только… не здесь об этом…
– Чего это я его настропаляла? – возмутилась Кузьминична. – У него свои глаза есть, ему и решать было. Просто полдома ее, полдома Петра моего, двор опять же с постройками, хозяйство. Пусть уж лучше, думала, Гене моему достанется, чем какому-нибудь забулдыге, которого Зинка к себе притащит. К тому же уверена была, Гена такой мужик, что найдет на нее управу, шелковой станет. Между прочим, из таких вот шалав отличные жены затем получаются, если не дуры.